Сингапурский квартет

- Кроме твоего положения, - сказал Клео новому главе "Нуган Ханг бэнкинг груп" и полновластному хозяину Сети. Бывшему легионеру, кричавшему от отчаяния возле канала У Кэй, в помоях которого ему предстояло бы утонуть, не сдержи Клео своего слова. Бывшей марионетке, жену которого, пожелай Клео воспользоваться этим, он уложил бы в постель отца Крота. Бывшему нищему французу - или кто там он от рождения? - и новоявленному предводителю "Бамбукового сада".

- Я хочу позвонить сыну, - попросил он.

Бруно кивнул охранникам.

- Сынок, - сказал Клео в трубку обычного телефона, не сотового, передай матери, что я заночую у своего друга Бруно Лябасти... Да, она права... самое безопасное для меня сейчас место в городе... Кто приходил?

Бруно схватил параллельную трубку. Полный молодой энергии голос Лин Вэя звучал в трубке:

- Отец, приходил мой друг, бакалавр Ван Та. Он сказал, что ты распорядился передать ему деревянную скульптуру, позолоченный кулак... ну, тот, что ты приобрел недавно. Вроде бы ты подарил этот бесценный предмет главе юридической конторы "Ли и Ли".

- Бакалавр унес предмет?

- Я позволил. Люди все известные и уважаемые.

- Ты поступил правильно, сынок. Почтительные извинения маме за отсутствие. Надеюсь, она снисходительно простит...

- Ну, какие церемонии, отец...

Лин Вэй разъединился первым.

- Что там с этим кулаком? - спросил Бруно.

- Не знаю, - ответил Клео. - Не мое это теперь дело... хозяин.

Бруно кивнул охранникам, развалившимся в креслах с плюшевой обивкой. Оба были европейцами, новозеландцами. Оружие держали в сумках.

- Закажите сэндвичи, коку, кофе... и так далее... Поднос примите у посыльного в дверях...

- Ясно, сэр.

- Покормите и тех... Я через пятнадцать минут буду в помещении 8-А. Оповещать каждые сорок минут...

Джеффри Пиватски взглянул на часы в деревянной резной коробке, дорогие и старинные, привезенные из Гонконга. Мягкое пощелкивание и равномерное покачивание маятника в виде морской розы ветров благотворно влияло, заверял доктор, на состояние Ольги. Часы висели в кухне над холодильником.

До встречи с Бруно время ещё оставалось.

Когда Ольга отходила от "настроений", её первым побуждением было устремиться на кухню, чтобы приготовить что-нибудь для мужа. Наблюдая, как она движется возле плиты, открывает холодильник, идет к посудомойке, разрывает пакет, берет чайник, он ощущал себя так, будто наблюдает собственное отражение в зеркале. Повадка, походка, выражение на лице копировали его, Джеффри...

На экране телевизора мелькали странные герои сериала "Охотники за головами". Звук Джеффри вырубил. Ольга не любила шумов в квартире, хотя ей нравилось мелькание, как она говорила, глупых сцен и особенно глупых потасовок или объятий. От этого из комнат, считала она, исчезали привидения...

Под шипение яичницы на сковородке Джеффри перечитывал вслух рассказ, написанный Ольгой. Богатый русский генерал, любовник императрицы и одновременно её фрейлины, а также партнер по содомским утехам императора выращивал в Сибири ананасы. Оранжерея обеспечивалась теплом от генератора, приводившегося в движение скачущими по кругу породистыми лошадьми. Генерал затевал международные интриги и конфликты с единственной целью заполучить доступ в Аравию, откуда доставлялись чистокровные скакуны для его генератора...

Джеффри подумал, что люди незаурядные часто становятся рабами какой-нибудь страсти, и, если эта страсть по общим понятиям ненормальна, родственники или близкие принимаются бороться с выявившейся незаурядностью. Заваливают талант, который, скорее всего, просто несвоевремен. Слава богу, что он понимает Ольгу, что он вместе с ней вне обыденности, где самые первые оказываются и самыми скучными...

Джеффри вздохнул от никчемности собственных рассуждений.

- Посмотри-ка с этого края окна, - сказал Ольга. - Какая огромная чистая луна!

- Наступило полнолуние, Ольга, - сказал Джеффри. - На морях большая приливная волна...

- В такие дни, дорогой, приходит какое-то пробуждение от вялости... Ну, знаешь, будто откачали водяную толщу, сквозь которую я слушала и смотрела... А? Ты понимаешь?

Джеффри обнял её, и они постояли так несколько минут.

Он вдруг почувствовал, что она понимает. Осознала, что с ней иногда происходит. Осознала свои "настроения". Вот именно сейчас и в первый раз на его памяти. Он испугался, что бесценное понимание сейчас расплескается.

- Джефф, - сказал она, - я знаю, как ты любишь меня.

Больше ему ничего и не было нужно. Больше - ничего.

- Мне придется уйти ненадолго, - сказал он. - К Бруно. Он назначил в три ночи, этот гангстер.

- Опять серьезное? Кончено, иди... Не волнуйся, я буду спать. Я знаю.

4

Лифт в пустом и гулком вестибюле "Банка четырех океанов" вызывал мрачноватый охранник в коричневой форме. Закинув, будто за пистолетом, руку на бедро, где на ремне висел телефон, он трижды надавил кнопку предупреждения.