Синие стрекозы Вавилона

Тилли покачала головой. Дело было вовсе не в сервисе. В холщовой сумке на бедре у Тилли лежали шестьдесят серебряных сиклей, от которых расходился тонкий, горьковатый аромат. На него-то и отреагировала красавица в магазине. Это и называется хорошо вымуштрованная обслуга: чуять запах сиклей, безошибочно отделяя его от всех прочих городских и плотских запахов.

— Прошу вас, оставьте смущение, — ворковала между тем красавица. — Интимные проблемы вовсе не являются стыдными или позорными, как это было принято считать в нашем ханжеском обществе. Полноценный секс вовсе не удел одних только жриц Наны и Эрешкигаль (для садомазохистского варианта).

Тилли сообразила: красавица дословно цитировала ту самую сопроводиловку, которую сочиняла Лэсси, выдергивая по кусочку из всех книг, где имелось хоть немного сведений по данному вопросу.

— Возможно, вам стоило бы проконсультироваться у опытного сексотерапевта, — продолжала красавица. — У нас открыт прием, так что вы можете посетить его прямо сейчас. (Изящный жест тонкой, в браслетах и кольцах, руки в сторону незаметной двери в стене).

— Да нет, — хрипловатым голосом отозвалась Тилли. — Мы, собственно... А кому эта лавка сейчас принадлежит?

Красавица слегка приподняла брови.

— Досточтимому Гимиллу, — ответила она.

— И давно? — спросила Тилли.

— Вторую седмицу.

— А прежний владелец?

— Вы были знакомы с прежним владельцем? — догадалась, наконец, красавица. — Увы, он скончался. Все дела его были в полном беспорядке, так что после смерти наследникам ничего не оставалось, как распродать его имущество. Высокочтимый Гимиллу был так добр, что оставил почти весь персонал.

— Так и Верховный Холуй до сих пор функционирует? — невежливо поинтересовалась Лэсси.

— А? Нет, он погиб во время мятежа. — Красавица выдержала краткую, приличную теме паузу.

— А документы?.. — продолжала Тилли.

— Сгорели, к сожалению. Офис был подожжен мятежниками, так что фирма понесла значительные убытки. — Запах сиклей был так силен, что красавица отвечала на все эти совершенно неуместные вопросы. Ей не хотелось, чтобы девицы ушли, хлопнув дверью. А девицы — особенно эта страшненькая, малорослая, — были на это очень даже способны.

Очень осторожно красавица поинтересовалась:

— У вас были какие-то контракты с фирмой?

— Были. — Тилли хищно поглядела на красавицу.

Та с сожалением развела руками.

— Мне очень жаль, но сейчас невозможно восстановить практически ничего. В нынешней ситуации многие пострадали. — И поскорей перешла к более интересному: — Не желаете ли что-нибудь приобрести?

Лэсси между тем подошла к полке, на которой были выставлены приспособления — в том числе и литые из резины. Заметив интерес, с которым девушка разглядывает продукцию «Интима», красавица поспешила к ней на помощь, с облегчением отвязавшись от противной Тилли с ее противными расспросами.

— Харигата — древняя восточная традиция, которую давно уже пора было освоить и нам, в Междуречье. Мы, можно сказать, новаторы в этом деле. Ведь что такое харигата? Лучшая часть мужчины, только без всего остального. Харигата никогда не устает, он может быть ласковым и грубым, по вашему желанию...

И как убедительно говорит! Лэсси слушала рассказ, ею же самой написанный, и млела. И не хотела, а млела. Красавица будто извлекала рекламный текст из самых сокровенных глубин своей души. Слова исходили из розового ротика, словно рождаясь на глазах. Одно наслаждение слушать. Слушаешь и как будто красавицу эту трахаешь. Лэсси даже замечталась на мгновение под сладкую музыку ее речей.

— Да, — немного невпопад сказала Лэсси, перебив, наконец, красавицу. Та послушно замолчала и с ласковой, понимающей улыбкой уставилась на покупательницу.

— Тилли, иди сюда, — позвала Лэсси.

Тилли, метя подолом, приблизилась.

— Ой, — проговорила она, оглядывая полку. — Сколько их тут...

— Вам угодно? — осторожно, чтобы не спугнуть, спросила красавица.

Тилли протянула руку, безошибочно взяв «Спящего Тристана». Провела кончиками пальцев по упругому члену. Как знакомо ей это прикосновение. Будто в тот день, когда она тайком спустила джинсы со спящего Марка и осмотрела его член, чтобы потом сделать копию.

— Вот этот.

Красавица с энтузиазмом поддержала:

— Прекрасный выбор!

— Знаю, — поворчала Тилли.

— Тридцать сиклей, — сказала красавица.

Девицы переглянулись.

— Харигата — лучшая часть мужчины, — сказала Лэсси. — И кормить его не надо. И не курит. И баб не водит.

Тилли полезла в свою холщовую сумку и начала отсчитывать сикли. Красавица деликатно глядела в сторону. Маленькие ловкие руки Тилли выложили на столе перед красавицей два столбика по пятнадцать сиклей. Та, очнувшись от задумчивости, сноровисто пересчитала деньги, смахнула их в ящик и снова улыбнулась обеим девицам.

— Прошу вас, — произнесла она, вручая им покупку. И когда только она успела так изящно запаковать Спящего Тристана? Харигата был завернут в золотую бумагу с красными розами и белыми маргаритками, перевязан полосатой лентой, покупка вкусно хрустела и еле заметно пахла сладковатым дымом курений.