Синий дракон

Оркестр грянул похоронную мелодию. Оратор прослезился. Прослезились и остальные, стоявшие у гроба. Я невольно обратила внимание на высокую блондинку с фигурой манекенщицы, которая прикладывала к ресницам кружевной платок. Траурное платье на ней было великолепное.

– Кто это? – вполголоса спросила я Кряжимского, кивая головой на блондинку.

В этот момент к ней приблизился оратор, сочувственно пожал руку и сказал несколько слов. Кряжимский посмотрел в их сторону и пожал плечами.

– Жена, я полагаю, – ответил он.

– Последняя, – вдруг услышала я слева от себя язвительный женский голос. – Увы, теперь это действительно последняя. Бедному Федору Сергеевичу уже не до женской красоты…

Я обернулась – рядом стояла невысокая полноватая женщина в черном брючном костюме. Ее крашеные темно-каштановые волосы были коротко пострижены, в ушах блестели крупные золотые сережки. На слегка обрюзгшем, но ухоженном лице застыла презрительная, совсем не подходящая к случаю гримаса.

– Простите? – сказала я, словно не расслышав. Мне пришло в голову, что будет нелишним, если эта дама разговорится.

Она посмотрела на меня без особого интереса, но, видимо, желание высказаться распирало ее. Женщина повторила:

– У Федора Сергеевича за его бурную жизнь было четыре жены. Эта – последняя. Я даже не помню ее имени. Бедная глупышка, она, наверное, рассчитывала, что после смерти мужа будет купаться в золоте! Нет, конечно, что-то ей перепадет, но, насколько я знаю этих акул, достанутся ей жалкие крохи…

– Под акулами вы подразумеваете… – начала я.

– Да-да, все окружение Жмыхова, его компаньонов, советников и прочую шваль. Эти своего куска не упустят. Хотя на примере Федора Сергеевича можно убедиться, что иногда они этим куском давятся… Зато даже хоронят их не там, где всех прочих – выгода и тут налицо.

– Кажется, вы немного сердиты на покойника? – сочувственно заметила я.

– Сердита? – задумалась женщина. – Да уже, пожалуй, нет. Все давно перегорело. Хотя кое-какие причины сердиться у меня есть. Я – первая жена Федора Сергеевича.

– Ах, вот как! – натянуто улыбнулась я. – Простите, я не знала.

– Меня тут немногие знают, – подтвердила женщина. – Жмыхов счел нужным расстаться со мной, когда пошел в гору. Я не удовлетворяла его растущим запросам. Согласитесь, для женщины это очень обидно. Вначале я была готова лезть на стенку. Ревниво следила за его карьерой и ошеломляющим успехом. Потом успокоилась. В конце концов, у меня есть свое гнездо, с голоду я не умираю, а впереди нас всех ждет одно и то же… – она кивнула в сторону разверстой могилы. – Теперь-то мы с Федором Сергеевичем квиты. Пожалуй, я даже в выигрыше. И хотя мне не прислали приглашения, явилась по собственной инициативе. Все-таки мы с ним не совсем чужие.

– Да-а, ужасная смерть! – вздохнула я. – Не дай бог никому!

– Это как посмотреть, – возразила первая жена. – Говорят, он умер мгновенно. Между прочим, не всем выпадает такой шанс. Когда моя мама умирала, мне казалось, что я умираю вместе с ней.

– Да, это очень тяжело, – согласилась я. – Но все-таки смерть старого человека – это одно, а вот такое зверское убийство… Вы не знаете, милиция напала на след?

– Откуда же мне знать? – возмутилась женщина. – Но можно предполагать, что они будут последними, кто нападет на след. Если он к тому времени еще останется – этот след. Скорее всего те, кто заинтересован, уже ликвидировали все следы…

– А как вы полагаете, кто заинтересован в смерти Жмыхова? – спросила я.

Женщина ответила не сразу. Снова грянул оркестр, и звон меди мешал разговаривать. Возле могилы произошло какое-то движение – гроб, подхваченный дюжими молодцами, проплыл по воздуху и стал медленно опускаться в свое последнее пристанище. Послышались рыдания. Телохранители – квадратные парни в черных костюмах – теснее сомкнулись вокруг могилы, скорбно, но зорко поглядывая по сторонам.

– Вот и закончил ты, Федя, свой земной путь! – задумчиво произнесла моя собеседница, а потом, обернувшись ко мне, с прежней интонацией сказала: – А кому Федина смерть выгодна? Да мало ли! Но, как ни странно, в первую очередь она выгодна его двоюродному брату и компаньону Карманову Гришке. Только его самого чуть не ухлопали – вроде не вытанцовывается такой вариант… Хотя все может быть – в наше-то время! Тем более теперь все управление активами компании переходит в простреленные Гришкины руки – от одной этой мысли раны должны заживать быстрее!

– Он не слишком тяжело ранен? – поинтересовалась я.

Первая жена Жмыхова пристально посмотрела на меня.

– Для человека из команды Федора вы не слишком-то хорошо осведомлены, – подозрительно сказала она. – Как вы тут оказались? Вы не из прокуратуры?

– Что вы! – возразила я. – Из газеты.

– Папарацци, значит, – с отвращением произнесла женщина. – Как я сразу не догадалась! Знаете, милочка, поищите-ка другой объект для своих упражнений. У меня нет никакого желания выворачивать перед вами свое грязное белье!