Синий олень. Трилогия (СИ)

Он не стал уточнять, что узнал о предстоящем докладе сына совершенно случайно и не от самого Жени, а от его научного руководителя профессора Доронина. Получилось так, что тот, продиктовав Артему новый адрес Жени, оставил записную книжку на столе, а листок с адресом из нее вывалился и куда-то запропастился. Позже, совершенно запамятовав, что его аспирант сменил координаты, Доронин позвонил по старому телефону и попросил позвать Женю. Петр Эрнестович дипломатично ответил:

«Жени сейчас нет, Марат Васильевич, запишите, пожалуйста, другой номер».

«Ах, да, я и забыл! – спохватился Доронин. – Евгений ведь говорил мне, я даже записал где-то тот его телефон и новый адрес, но, наверное, потерял. Продиктуйте, пожалуйста, если вам нетрудно».

Петр Эрнестович продиктовал номер телефона бывшей квартиры сестры, они немного еще поговорили, и в конце разговора Доронин случайно упомянул о предстоящем докладе. Петр Эрнестович сделал вид, что он об этом знает.

«Наверное, нам обоим следует пожелать друг другу успеха, – с легким юмором сказал он, – мне, как отцу, и вам, как руководителю. Когда у него назначена сама защита?»

«Ориентировочно на тридцатое декабря, хотя, может, и перенесут, если не соберется кворум, – Новый, год, сами понимаете. В конце ноября он уже начнет рассылать рефераты, но по секрету вам скажу: один из оппонентов уже написал отзыв, и отзыв блестящий».

«Что ж, я очень благодарен вам, Марат Васильевич, за все, что вы делаете для моего сына»

«Что вы, Петр Эрнестович, – возразил Доронин, но по голосу чувствовалось, что слова благодарности академика Муромцева были ему очень приятны, – Евгений действительно представляет на соискание чрезвычайно интересные результаты. Если честно, в этом году он меня приятно удивил своим трудолюбием – вначале, если помните, его отношение к работе было несколько прохладным».

Петру Эрнестовичу хотелось знать подробности, но расспрашивать и показывать свою неосведомленность было неловко, поэтому он поинтересовался в общих чертах:

«А как в целом специалисты оценивают работу моего сына?»

«Ну, как вы знаете, предзащита уже состоялась, – Доронин, естественно, был уверен, что для академика Муромцева это не новость, – отзыв о его работе наша кафедра дала положительный, все уверены, что защита пройдет на высоком уровне. Завтра мы едем делать доклад в ведущую организацию, сейчас главное – получить от их кафедры не просто хороший, а очень хороший отзыв. На докладе будет присутствовать академик Соболев – я созвонился с ним, и он обещал приехать. Если он даст работе положительную оценку, это для нас большой плюс. Так что, Петр Эрнестович, не волнуйтесь – будем надеяться, что все пройдет успешно».

Надежды профессора Доронина оправдались – доклад Женя сделал блестяще, в его адрес было сказано много лестных слов. Под конец выступил специально приехавший на заседание старый академик Соболев. Он начал с отмеченных им достоинств работы Евгения Муромцева, потом вдруг отвлекся от темы и пространно заговорил о будущем советской науки. Присутствующие знали, что старик оседлал своего любимого конька и мужественно запаслись терпением. Им известно было также, что академик глуховат и вряд ли расслышал хотя бы половину доклада аспиранта, однако на протяжении всей речи Соболева выражение лиц научных сотрудников оставалось почтительным, и никто не позволил себе улыбнуться даже краешком губ.

Наконец, пожелав аспиранту дальнейших успехов в научной и творческой деятельности, Соболев завершил заседание кафедры, и окружающие с облегчением зашумели, начали подниматься со своих мест. Доронин тут же затеял научный спор с заведующим кафедрой Семеном Григорьевичем Плесковым, своим давнишним приятелем. Женя приблизился к ним и вежливо подождал, пока на него обратят внимание.

– Извините, когда мне можно будет получить выписку из протокола заседания?

– Ах, да, выписка, – спохватился Плесков и через плечо Доронина крикнул гладко причесанной пожилой женщине в круглых очках: – Жанна Иосифовна, когда мы сумеем выписку подготовить?

Женщина подошла к ним, прижимая к груди какую-то папку.

– Не знаю, Семен Григорьевич, нам ведь до праздников еще нужно тезисы двух докладов на конференцию отправить. После праздников, наверное, отпечатаю и дам вам подписать, только там ведь еще и зам. директора по науке должна стоять подпись.

– А поскорей нельзя? – Женя по опыту знал, что после праздников во всех НИИ сотрудники с трудом раскачиваются, и часто проходит день-два прежде, чем их можно бывает застать на рабочих местах. Возможно, что потом за этими самыми Плесковым с Жанной Иосифовной придется полмесяца бегать, не говоря уже о замдиректора по науке.

Доронин понял его беспокойство и подмигнул Жанне Иосифовне, с которой, видно, был хорошо знаком.

– Жанна Иосифовна, голубушка, а если постараться завтра? Завтра все будут на месте, – он многозначительно посмотрел на своего аспиранта, и тот прекрасно понял намек – нужно будет к завтрашнему дню достать для всемогущей Жанны Иосифовны коробку конфет или хорошие духи.