Сион нечестивых (СИ)

— Ты ничего не понимаешь в напитках, — улыбнулся Виктор. — Чай он разный бывает, а вот кофе — весь одинаковый. Горечь.

— Можно бесконечно спорить, но у нас ни того, ни другого, так что думаю пора готовиться. И согреешься и отвлечешься.

— Ты прав. Буду будить ублюдков, — он подошел к пленникам и несильно попинал их. Первым проснулся толстяк, на толстой заспанной роже отчетливо читался испуг. Виктор подумал о том, как Сонины собираются осуществить свое обещание. Если они слишком поспешат, то Митчелл и Ричардсон-старший вряд ли допустят к ним внешних.

— Просыпайтесь, мудилы.

— Дай им воды, — Януш передал ему пластиковую бутылку. — А потом по очереди в туалет сводим.

Виктор протянул толстяку бутылку, и тот начал жадно глотать воду, за несколько секунд практически ополовинив емкость.

— Э, урод, подружкам своим оставь. Ты, наверное, и жрешь также, раз такой жирный?

— Н-нет, гормон….

— Да мне насрать, — оборвал его Виктор. Он издевался над толстяком, чтобы заглушить свой страх и унять волнение. Простое, но эффективное решение. — Гормон.

Очнулись Маккензи и Ричардсон. Первый вырвал бутылку у толстяка и поднес ее сыну советника. Бутыль чуть не выскользнула из его рук, но он, видимо, приспособился действовать связанными, так что успел ее перехватить. Виктор отвернулся, подошел к своему креслу и начал надевать бронежилет, затем проверил оружие: пистолет и винтовку. Хотя Митчелл сказал, что оружие придется оставить, то они оставят его только после того, как появятся внешние.

Януш усмехнулся:

— Вчера ходил на встречу без жилета, а сегодня решил поберечь здоровье?

— Когда до цели — один шаг, то не хочется, чтобы его прервал случайный выстрел.

— Тебе и в голову попасть смогут, там ребята не хуже нас подготовлены, а кто-то, скорее всего, и получше.

— Я думал, что вы — самые лучшие бойцы в Республике.

— Ты ошибся, — засмеялся Януш очень громко, чем разбудил Миклоша.

— Что за смех?

— Поднимайся, пора готовиться.

— Да еще до хрена времени, успеем. Пожрать никто не хочет?

— Это можно, — согласился Януш и с вопросом глянул на Виктора, тот кивнул.

Миклош достал откуда-то две банки с консервированным мясом и пачку галет.

— Помните, что с вами лучший интендант Республики.

— Спасибо, — ответил Виктор и вскрыл свою банку. Рот наполнился слюной К банке крепилась небольшая пластиковая вилка, которой он стал вытаскивать куски холодного мяса с белым жиром. На вкус оказалось очень неплохо, только галеты жевались с трудом, но желудок тотчас отблагодарил его довольным урчанием. Виктор почувствовал, что на него кто-то смотрит, повернул голову в сторону пленников. Толстяк тотчас отвел взгляд, и ему стало смешно. Он оставил на дне банки немного мяса и приличных размеров сгусток жира, после чего швырнул на пол автобуса поближе к пленникам.

— Можно? — спросил толстяк так жалобно и униженно, что он даже засмеяться не смог. Ситуация перестала его забавлять.

— Жри.

Сонины разделались с едой быстрее, чем он и не стали ни с кем делиться. Пустые банки просто выбросили наружу. Миклош включил радио, в эфире крутили какую-то танцевальную композицию, а Виктор подумал, что пять часов утра — самое подходящее время для такого трека, но тема внезапно прервалась на новостной выпуск:

— Экстренное заседание Совета Республики. Вчера вечером представителям армии сдался бывший полицейский Шлезингер, обвиняемый в соучастии убийства своих коллег и по предварительной информации, входивший в преступную группу Бейкера-Солано. Показания Шлезингера явились причиной экстренного заседания Совета Республики. Представители собрались час назад, здание Совета охраняется военными, вызваны высшие чины полиции и Бюро…

— Очень интересно, — высказался Виктор. — Я думал, что его убьют, а он оказался умнее меня.

— Ты про Шлезингера?

— Да.

— Никто ему не поверит, если он решил рассказать правду. Совет так, для видимости деятельности собрался.

— Сомневаюсь, — у Виктора появилось отчетливое ощущение, что эта новость повлияет и на их договоренность с Ричардсоном. Почему он так думал, Виктор не мог объяснить, но предчувствие чего-то нехорошего не отпускало.

В семь часов утра с ними связался Митчелл:

— Готовы?

— Да.

— Сейчас мы освободим проезд в тоннель, заводите двигатели.

На КПП подняли шлагбаум, танк откатился в сторону, вдоль дороги выстроилась цепочка солдат. Виктор скомандовал движение, так как все уже давно приготовились. Они решили немного изменить строй колонны: вперед всех ушел грузовик с Иллкой, затем микроавтобус, а грузовик с пленными с фермы завершал процессию.

Проезжая мимо танка, Виктор невольно вздрогнул: впечатляющая мощь скрывалась за камуфлированным металлом. Миклош сказал:

— Пусть все пройдет хорошо.

Через пять минут очень неторопливой езды они достигли Барьера. Их остановили два солдата в боевом снаряжении, показав на желтую ограничительную линию. За ней находились ворота в Барьере: блестящая сталь на подъемнике, вокруг которых гроздьями висели сканеры и камеры. Остановившие их солдаты обошли машины с левой стороны и направились в сторону выхода из тоннеля. Миклош осмотрел стены и потолок тоннеля: