Сирахама

— Хакуби, ты, главное, не смотри на него прямо… ш-ш-ш… ну таки чему тебя учили в Ордене, брат! И не отвлекайся — за рюмками сегодня следишь ты! А у Балалайки-сан снова пустая!

— Так я и смотрю, как учили, Кэнсэй! Мимо смотрю… Вон на ту цыпочку в коротенькой юбочке… какие ножки — обалдеть! Как у моей помощницы Викулечки!

— Вот, Балалайка-сан! Теперь-то у вас открылись глаза на то, какой озабоченный недостойный человек находился все это время рядом с такой прекрасной женщиной, как вы!

— Ма-сан, вы несправедливы к своему уважаемому брату! К тому же я только что поняла, откуда у вас целых две жены… устоять перед вашим мужским обаянием решительно невозможно!

— Балалайка, не верь этому хитрому прожженному интригану! Первая из его жен была вынуждена штурмовать крепость Ордена в Нанкине, чтобы добиться официальной свадьбы! А вторая взяла в заложницы первую и…

— Хакуби-бака! Что ж ты мусор из избы… э-э-э… сплетни и слухи распространяешь! Между прочим, порочащие честь славной семьи Ма в частности и Ордена Феникса вообще! Смотри, на «злые языки» у Ордена всегда управа находилась! Балалайка-сан, вот эту селедочку положите сверху на вот эту картошечку! Да! В качестве закуски — волшебно! Я восхищен тем, как точно вы угадали меню, выбрав свой сегодняшний образ! Вам очень идет эта шинелька! Очень уважаю бравых десантников! Есть в них, знаете ли, эдакая легкая сумасшедшинка… Главное — закусывать!

— Хакуби-сан, Ма-сан! Может быть мы вернемся к тому молодому человеку… это ведь он? Сирахама Кенчи? Он же — Шкет?

— Вы ведь не смотрите на него прямо, Балалайка-сан?

— Как можно, Ма-сан! Как вы и советовали, я смотрю на других людей… вон на того плечистого высокого красавца с мужественным шрамом крест-накрест, а на этого милого молодого человека — только краем глаза! Очень, знаете ли, тяготею к брутальным крупным мужчинам, опаленным жизнью… если вы понимаете, о чем я.

— Вот! Это правильно! А насчет молодого человека, пока еще не подпаленным жизнью… Ходят слухи, что от взгляда этого «милого молодого человека» девушки становятся женщинами! А особо удачливые еще и беременеют! Наш мастер оружия, Сигурэ-доно, так и вовсе уверена, что ее ученик может одним взглядом и пятью словами довести женщину до оргазма…

— О-о-о… Македонская-сан в таких вопросах не ошибается! Ма-сан, насколько я понимаю, это был один из вариантов «не думай о белой обезьяне»? Скажите честно! Я с трудом удержалась от того, чтобы не посмотреть на вашего ученика более пристально!

— «Белая обезьяна»? Кэнсэй, таки шо за прикол? Причем тут «белая обезьяна»?

— Пустое, брат! Просто не думай о ней!

— Ма Кэнсэй-сан, если я правильно понимаю, заведение, в которое зашел ваш ученик…?

— … позорит! Позорит учителя Ма! С другой стороны, доказывает, что ученик учителя Ма — настоящий мужик, который, дабы оградить своих невест от всяческих добрачных поползновений…

— … пошел в бордель. Достойная иллюстрация того, как учитель защищает ученика! Браво! Кэнсэй-сан, если я правильно поняла, мы сейчас будем наблюдать, как молодого человека «выкинут на мороз»?

— Почему, Балалайка-сан?

— Ну, брат! Включи мозги, однако! Несовершеннолетний, однако… мог бы, однако, и сам сообразить… Но за наглядный пример «положительного мышления» я тебя «плюсую», однако!

— Однако, недооцениваете вы моего ученика, господа! Он нам из магазина однажды спиртное притащил… Что, как вы знаете, в ЭТОЙ стране куда круче, чем какой-то там бордель!

— (хором) О-о-о!

— Ма-сан, не знаю, как насчет беременности и оргазма, но вот как-то странно воспринимается ваш ученик… Прямо смотришь — шкет шкетом, а вот если так… совсем не шкет… совсем…

— Потому что — достойный ученик Сигурэ-доно, Балалайка-сан! Или, как вы изволите ее называть, Македонская… Не удивлюсь, если она даже сейчас присматривает за своим учеником… Она у нас такая… заботливая!

* * *

Солидный управленец какой-то очень большой компании недовольным взглядом посмотрел на «меню» и, поколебавшись, ткнул пальцем:

— Эту! Звать ее как?

— Тамара, господин! — Склонилась в поклоне женщина.

— Тамара, значит… — Выпятил губу клиент. — Бабуля!

— Да, Токи-сама? — Затаила дыхание «мамаша».

— Давай сюда свою Тамару… часика на два. А, не… Какая-то она жиденькая — давай, на часик! Для начала…

— Как вам будет угодно, Токи-сама!

«Бабуля» (совсем нестарая еще женщина, но — традиции-традиции) пулей вылетела из «номера» в холл, подняла телефон за стойкой и сказала холодным властным голосом: