Сиреневые ивы

Ершов говорил, упорно глядя на затухающий огонь костра. Бледноватое от усталости и холода, его лицо осунулось, казалось некрасивым, под глазами лежали тени, а в глубине зрачков затаились бессильный гнев, стыд и невыразимая обида, что так плохо, позорно вышло из-за нечестности командира дозорной машины. Асхату вдруг захотелось броситься к Сашке, стать рядом, взять на себя его невольную вину. Какой же смешной, нелепой, мелочной казалась теперь их размолвка, и стыдно было, что он сам, Асхат Тухватуллин, оказался причиной той размолвки... Но Фисун? Простит ли Фисун Ершова? Майор - человек добрый. Но такие вот добрые в гневе особенно беспощадны.

Когда лейтенант смолк, Фисун нагнулся, пряча лицо, пошуровал в костре, потом снизу вверх вопросительно посмотрел на Ершова.

- Ну так и что ж нам теперь делать, а? Победителей не судят?

- То не победа! - вспыхнул Ершов. - Рота потратила бы на переправу не меньше часа. И я не могу сказать, в каком положении мы оказались бы, потеряй этот час.

Майор медленно сложил карту, сунул ее в планшет.

- После учения разберемся. Сержант! - позвал комбат. - Узнайте, когда обед готов будет. Да начальника штаба позовите, он в третьей роте...

- Обед через десять минут можно подавать, товарищ майор.

- Слыхали, товарищи командиры? Через десять минут будет готов обед. Плюс еще тридцать - людей накормить. Всего сорок - немного. Чтоб через сорок быть в штабе!

Лейтенанты вытянулись по стойке "смирно".

- Вы, Тухватуллин, к начальнику штаба явитесь, А вам, Ершов, я сам задачу поставлю на второй этап учения.

- Есть, товарищ майор!

- Да смотрите у меня, друзья! - Фисун, хитро сощурясь, погрозил пальцем. - Без фокусов. Третьего этапа не будет.

Лейтенанты шли рядом, касаясь друг друга плечами. И когда пора уже было расходиться, Асхат сказал:

- Знаешь, а ведь ты зря огонь открыл издалека. Дозор не видел засады, я устроил провокационную атаку. И ты клюнул.

- Не может быть! - удивился Александр.

- Значит, может. Так что нервишки свои не распускай. И вообще посматривай - спуску не дам.

- И ты гляди. От любимой девушки я еще могу отказаться ради дружбы, но от любимой роты - шалишь!

И, шутливо толкнув друга, Александр быстро побежал к своим танкам, скрытым в распадке. Минуту Тухватуллин стоял в растерянности.

"Что он сказал, шайтан? Разве можно так шутить! Или он не шутил? Ради дружбы отказаться от любимой девушки?.. Так он, может быть, в самом деле отказался? И нагородил тогда глупостей, чтобы какой-то повод придумать?.. Но разве Асхат Тухватуллин просил его отказываться? Разве Асхат Тухватуллин хочет, чтобы он отказывался?.. "Ради дружбы"! Что за дружба, если Асхат Тухватуллин всю жизнь будет чувствовать себя виноватым перед другом!.. Погоди, шайтан рыжий, я тебя сегодня отколочу за твою глупость. А потом разыщу эту самую Елену и устрою тебе с ней встречу... Нет, ты сам ее разыщешь. Ты не знаешь еще Асхата Тухватуллина!"

Жег лицо северный ветер, стеклянно позванивала под сапогами трава, мелкие камешки были скользкими, как ледышки, но лейтенант не боялся упасть. Он бежал во весь дух по склону сопки, потому что оставалось мало времени, а надо было как следует подготовить роту. Владимир Возовиков, Владимир Крохмалюк. Сопка любви

Центр Камчатской области - город Петропавловск-Камчатский обращен лицом к морю. Море - это и дорога на большую землю, питающая полуостров, и трудовое поле для большинства жителей области. Когда смотришь с Никольской сопки на Авачинскую бухту, открываешь для себя живое и будничное лицо Камчатки. Нарядные лайнеры, скромные буксиры и лесовозы, большие морозильные траулеры, гиганты-плавбазы толпятся на рейде и у многочисленных пирсов. Под хмурым, низким небом неустанно движутся стрелы портовых кранов - стальные руки Камчатки, переносятся контейнеры и машины, штабеля строительных материалов, горы бочек и соли. Камчатка в рабочей спецовке - на ударной вахте, Камчатка борется за выполнение плана по рыбе в очередном году пятилетки. В дни путины, которая здесь почти не знает перерывов, обком партии напоминает штаб воюющего флота, а управления океанского и траулерного рыболовных флотов - его оперативные отделы. В самых далеких морях планеты "пашут" соленую воду рыболовные суда с камчатской припиской, и надо не только взять улов, но и сохранить до грамма - обработать вовремя и вовремя отгрузить; вот почему днем и ночью действует "штаб" со всеми его отделами: маневрирует плавбазами и флотилиями сейнеров и траулеров, подтягивает тылы, ищет резервы. Каждая пара рабочих рук на счету. Камчатка еще и строит - современные города, поселки, заводы, дороги, исследует недра, в которых уже открыто почти все, что может таиться в них, - от нефти и золота до вулканического стекла и асфальта; Камчатка пасет стада и обрабатывает землю. И все-таки сердце ее - Петропавловский морской порт, ритм его жизни - это ритм жизни полуострова, вписанный в напряженные рабочие ритмы страны.