Сирийский марафон. Книга вторая. Часть 3. Неслышимое слышу

– Командир, докладываю, – Еремеев, встав рядом, шмыгнул носом. – Бандосов в трюм определили. Разложили по лавкам, по пол-литра шнапса влили, как велено.

– Гуд, пущай кайфуют. Не до них, – зуммер рации, что торчала из верхнего кармашка разгрузки, зажужжал будто муха под весенним солнышком. Требовательно. – На связи!

– Здесь Шопен. У лохани только что две птички сели, – голос Алексея из встроенного динамика звучал буднично, с некой ленцой. – Гидросамолеты. Гражданские. Судя по радиоперехвату – янки.

– Принято! Сколько нам до корыта чапать? – подполковник придавил на тангенте кнопку передачи и едва отпустил, как в динамике услышал. – Шесть минут максимум. Удачи!

– Роджер, – Александр повернулся к Николаю. – Подъезжаем, камрад. Следующая станция «Рижская», приготовьтесь покинуть вагон!

Корытом обозвать двухпалубную яхту было явным перебором. О чём подполковник тут же признался вслух, едва первые лучи порвали вату тумана, показав красотку в лучшем виде. Эдем в самом центре Сьенага Мальоркин. Залюбуешься! Вахтенный в форменке истуканом торчит у забортного трапа. Мажорного вида гидропланы, сытыми гусями, покачиваются метрах в тридцати. Группа мужчин невыносимо барского вида на верхней палубе. Трое матросов в белых робах поднимают лебедкой мотобот на палубу.

Погасив скорость, катер подходил к яхте, нацелясь швартоваться у трапа. Мигель, облачаясь в шмотки арестанта, ловко управлял штурвалом, выказывая немалый опыт. Валентин скучал на баке, оседлав бухту толстенного каната. Заметив приближающийся катер, вахтенный без спешки поднёс уоки-токи к губам. Тут же на мостике проснулся индикатор рации, дублированный бипером. Кубинец протяжно зевнул, гася легкое волнение, и взял в левую руку тангенту. Нажав кнопку передачи, буркнул недовольно в микрофон на испанском, предварительно прикрыв часть перфораций ладонью:

– Ну, чего тебе?

– Карлос, ты? Какого хрена приперлись раньше времени? – заверещал выносной динамик над головой. Мигель покосился на репродуктор и хмыкнул:

– А, чё? Нельзя?

– Чего сипишь, как сифилитик? У нас гостей полным-полно. Босс увидит, огребешь по полной. Случилось что? – разорялся динамик. Катер был уже в трех метрах от яхты. Сонную одурь Мишкина, словно корова языком слизнула. Он с легкостью гардемарина перемахнул леер и, крепко держа в руке линь, перескочил на площадку забортного трапа. Кубинец перевел обороты двигателя на реверс и, отработав штурвалом, подвел катер левым бортом.

– Ага, случилось-приключилось! Проблема, мля! – раздраженно гнул своё Мигель. – Чего блажишь, как потерпевший. Дуй сюда, всё и увидишь. Тебе с начальством толковать.

Тем временем Валентин крепил швартовы. Вахтенный, сердито топая мимо, равнодушно мазанул взглядом:

– Новенький?

Мишкин кивнул, не поднимая головы.

– Подтяни свой лохань ближе. Я, те не кенгуру, прыгать тут. Вечно у вас какая жопа, – ворчал тот и когда зазор сократиться до полуметра, ловко перескочил на катер. – Карлос где?

– На мостике. Где ему быть. Вон башка торчит, – на испанском промямлил Мишкин, продолжая возиться с канатом.

– Где? – колумбиец переводил взгляд с рубки на мостик. – Ты что, дерьма в рот набрал? Говори громче!

– Говорю на мостике он, – разогнулся Валентин. – Видишь рукой машет.

– Вижу, – рявкнул вахтенный, презрительно глянув на полковника. – Понаберут дебилов. Мозгов с ложку, да и та, дырявая.

– Иди, иди, добрый человек, – смиренно вздохнул Мишкин, улыбаясь в спину грозному начальству, что уже открывало дверь помещения. – Ждут тебя не дождутся!

Через шесть минут Носорог, в распахнутой форменки вахтенного поднимался по забортному трапу. Сзади тащились Мигель и подполковник. Как и положено боссу, пусть и малому, он отчитывал нерадивых, энергично жестикулирую и часто останавливаясь. Те, понурив головы, даже не пытались перечить. Валентин, присев на борт, попыхивал сигаретой, когда у борта яхты, в том месте где якорная цепь пропадала в воде, возникли две головы. Готовые при малейшей опасности исчезнуть, Капа и Чупа-Чупс подняли маски на лоб. Повертев головой, встретились взглядом с Мишкиным. Встав в полный рост, полковник с хрустом потянулся, раскинув руки. Будто провожая взглядом чайку, что грациозно спланировала на леер, он обежал взором видимую часть корабля, прислушиваясь. Не обнаружив опасности, Валентин, сняв кепи, почесал макушку. Покончив с житейскими манипуляциями, он вернул пятую точку на борт. Снаряженный «Вал» покоился на внутренней полке фальшборта. Только руку протяни. Тем временем на якорной цепи появилось нечто черное, похожее на гигантский слизняк. Потом второй. Как и должно брюхоногим моллюскам, они, включив скорость известной Тортиллы, ползли вверх. Медленно, но верно. Так гласит народная, а может и не совсем, но мудрость.

Оказавшись на палубе, Носорог, собираясь отвесить очередную словесную плюху, оглянулся на подполковника с кубинцем. Те, удерживая физиономии в кислых минах, исподтишка осматривались. Еремеев неожиданно сменил гнев на милость и … хитро подмигнул: