Сирийский пленник

– Это лишним не будет.

Подполковник Россомахов чувствовал некоторую вину за попытку похищения Ларисы Витальевны. Ведь он сказал ей, чтобы спускалась, когда мог бы просто попросить, чтобы она дома оставалась и в подъезд не высовывалась.

Он набрал хорошо знакомый номер и проговорил:

– Василий Андреевич, сейчас была предпринята попытка похищения Ларисы Витальевны. Я вовремя подошел, как раз когда она спустилась. Ей успели наложить на лицо тряпку с хлороформом. Двоих похитителей я успел застрелить. Один из них, кажется, еще жив, но лежит с пулей в боку. Третий похититель и водитель микроавтобуса «Фольксваген» скрылись. Микроавтобус черного цвета, с тонированными стеклами. С левой стороны боковое стекло салона пробито пистолетной и автоматными пулями. В меня из автомата стреляли. Запишите номер.

– Говори.

Россомахов назвал номер микроавтобуса и добавил:

– Если есть возможность, объявите машину в розыск.

– Понял. Сейчас займусь. Как Лариса?

– Тут соседка со второго этажа, военный медик. Она за Ларисой Витальевной присматривает.

– Я могу с ней около часа посидеть, потом мне на службу надо. Только я коляску домой завезу, – сказала молодая женщина.

– Она может за ней присмотреть? – спросил Личуткин.

– Обещает пробыть с ней около часа. Потом ей на службу надо будет.

– Дай ей трубку, Виктор Васильевич.

Россомахов протянул телефон женщине, у которой заплакал ребенок, но она только покачала коляску.

Виктор Васильевич попытался вспомнить, как когда-то давным-давно он общался со своими детьми от первой жены, тогда еще малолетними. Но ничего путного в голову ему не пришло. Он только сказал ребенку традиционное «ути-ути», и тот, к немалому его удивлению, успокоился.

Сама женщина в это время слушала, что ей говорил полковник Личуткин.

Россомахов в их разговор не вникал. Он просчитывал варианты, размышлял, кому и для чего потребовалось похищать Ларису Витальевну, и пришел к однозначному выводу.

– Товарищ подполковник, вас требуют, – сказала женщина.

Россомахов посмотрел на нее, принял в руку телефон.

– Да, Василий Андреевич! Слушаю вас.

Виктор Васильевич посчитал, что подполковником его назвал Личуткин, и женщина только повторила это звание. Хотя возможно было, что она просто узнала офицера, которого видела раньше в подъезде, в военной форме и, естественно, с погонами подполковника.

– Мне тут определенные мысли в голову пришли. Это связано с неудавшимся похищением Ларисы Витальевны, – сказал Россомахов.

– У меня тоже в голове определенные мысли бродят, – проговорил полковник.

– Я вам перезвоню через несколько минут. Мы только доставим Ларису Витальевну в квартиру.

– Хорошо. Звони на городской номер Юрия Александровича с другой симки. Я буду в его кабинете. А пока я вышлю к вам оперативную бригаду. В случае чего она тебя прикроет. Полицию ты сам вызовешь или мне это сделать?

– Лучше вы. С объяснением, кого трогать можно.

Виктор Васильевич не хотел сам представляться сотрудникам полиции.

– Ладно. Я вызову, хотя возможно, что кто-то из соседей уже это сделал. Звони мне.

– Хорошо, договорились, – сказал Россомахов и отключился от разговора.

Он взялся за детскую коляску, демонстрируя желание поднять ее на крыльцо и кивком спрашивая согласия матери.

Женщина не возражала.

Естественно, полиция приехала раньше оперативной группы спецназа ГРУ. До здания на Хорошевском шоссе было не слишком близко. Вернее сказать, прибыл только полицейский наряд, оказавшийся неподалеку и получивший сообщение. Четверо полицейских с автоматами навскидку оцепили место, где лежали убитый и раненый похитители.

Потом приехала машина «Скорой помощи». Медики осмотрели раненого и развели руками. Он только что скончался.

Через пять минут после этого на место происшествия пожаловали почти одновременно бригада следственного комитета и оперативная группа спецназа военной разведки.

Виктор Васильевич спустился вниз, как только появились первые менты, и продумывал, что он должен сообщить им, в каком виде представить перестрелку во дворе. Следом за Россомаховым во двор вышла и военный медик, готовая дать свидетельские показания и оставившая на пять минут Ларису Витальевну без присмотра. Она тут же потребовала, чтобы допрос проводился в квартире Личуткиных, где находилась пострадавшая. Фельдшер «Скорой помощи», пару дней не бритый и благоухающий свежим перегаром, выслушал слова военного медика и безоговорочно подтвердил такую необходимость. Подниматься в квартиру всей этой публике пришлось двумя лифтами, в одном из которых не горел свет.

Перед входом в квартиру подполковника Россомахова остановил командир оперативной группы спецназа военной разведки, человек со знакомым лицом.