Сирийский пленник

– Товарищ подполковник, я майор Завирухин. Мне приказано поговорить со следователем. Я живу в этом доме. – Тут Россомахов понял, почему лицо офицера показалось ему знакомым. – По версии, которую мы разработали на ходу, я приехал на обед, случайно застал момент похищения и сразу начал стрелять на поражение. Можете не волноваться. Пули в судебно-медицинской экспертизе будут заменены на те, которые выпущены из моего пистолета. Я для этого по манекену уже целую обойму отстрелял. Это официальная версия, придуманная наспех, чтобы не впутывать в это дело человека, который работает под прикрытием, на нелегальном положении. Следователь поймет. Он мой бывший солдат. Правда, служил у меня четырнадцать лет назад, когда я взводом командовал, но тем не менее. Я ему напрямую позвонил, оказалось, что он как раз дежурил. Вот я и вызвал его. Он будет в курсе событий и никак нам не помешает. Ваша задача: поговорить с военным медиком. Решите с ней все вопросы и уезжайте. Рядом с машиной вас будут ждать два бойца прикрытия из группы силовой поддержи. Их берите с собой. Внизу уже будет, как я подозреваю, находиться следственная бригада ФСБ. Сами думайте, как с ней не встретиться.

– Понял, майор. Тогда иди первым на допрос. Я пока с женщиной в другой комнате пообщаюсь.

Они вошли в квартиру.

Молодая женщина, уже без коляски, которую успела затащить домой, ушла в большую комнату. Там Виктор Васильевич уложил на диване Ларису Витальевну и укрыл ей ноги красным клетчатым шерстяным пледом ручной вязки. Медичка глядела на секундную стрелку часов, измеряла частоту пульса пострадавшей.

На Виктора Васильевича она посмотрела строго, как на виновника происшествия, и проговорила:

– У Ларисы Витальевны поднимается температура. Это может происходить по двум причинам. Первая, самая неприятная – аллергическая реакция на хлороформ, что в состоянии вызвать анафилактический шок. Вторая – нервный стресс, который тоже порой сопровождается поднятием температуры. Тут все зависит от организма человека. Мне придется за ней последить. Хорошо было бы, если бы полковник Личуткин предупредил командование медсанчасти о моей задержке.

– Я попрошу его, но не с этого телефона, – сказал Виктор Васильевич и положил на тумбочку, стоявшую рядом с диваном, аппарат Ларисы Витальевны. – Простите, вас как зовут, а то я не знаю, хотя мы и соседи.

– Лидия Александровна, – ответила женщина.

– А по званию?

– Майор. Майор Локтионова.

– Вы – жена капитана Локтионова?

– Так точно, товарищ подполковник.

– Отлично. Я о вашем муже слышал только положительные отзывы, хотя сам с ним по службе не сталкивался. Он, кажется, служит в шифровальном отделе?

– Да. Именно там, товарищ подполковник, – ответила женщина вместо «так точно».

Да, она была медиком, хотя и военным.

– Лидия Александровна, я правильно понял, что вы меня узнали, несмотря на изменившуюся внешность?

– Узнала, товарищ подполковник.

– А вы не подумали, почему я так странно выгляжу, обхожусь без мундира?

– Меня, товарищ подполковник, это касаться не должно. У меня своя служба, у вас своя.

– Верно говорите. Именно служба. Я очень прошу вас забыть о том, что мы сегодня встречались. Это, я думаю, в ваших интересах, да и в моих тоже, конечно.

– Понимаю. Но что я скажу на допросе следователю? Кто спас Ларису Витальевну от похищения?

– Майор Завирухин, который прибыл сюда во главе оперативной группы. Официально он приехал домой на обед, сейчас как раз дает показания. Не волнуйтесь, там все будет в порядке. Пули, которые попадут на экспертизу, будут выпущены из пистолета майора. А у меня к вам только одна просьба. Окна вашей квартиры выходят на другую сторону дома?

– Так точно, товарищ подполковник.

– Вы разрешите мне выпрыгнуть с вашего балкона?

– Это необходимо?

– Никто не должен видеть, как я выхожу из подъезда.

– Сейчас дома из взрослых только моя свекровь. С ребенком сидит. Я ей позвоню, она вас и в квартиру запустит, и на балкон проводит. Заодно попрошу ее принести мне сумку с медикаментами. Можете смело идти. Она женщина понимающая, сама когда-то в секретной части за бумагами много лет просидела и сына разведчиком сделала.

– Договорились. Я думаю, командование отметит ваше понимание ситуации.

Виктор Васильевич вышел из квартиры. Его никто не задержал. Он слышал, как гудят в работе оба лифта, пешком, по примеру Ларисы Витальевны, спустился на второй этаж и поднял руку, чтобы позвонить в нужную квартиру. Но делать этого не понадобилось. Дверь приоткрылась сама. В щель просунулась рука, явно старушечья, но довольно сильная, жилистая рука, покрытая множественными возрастными пигментными пятнами.

Уже потом подполковник Россомахов несколько раз вспоминал этот момент и никак не мог сообразить, как он втиснулся в узкую щель между дверью и косяком. Неужто эта бабуля и в самом деле с такой силой дернула его за руку, что он легко оказался в квартире, едва успев полностью выдохнуть из себя весь воздух.