Системный сбой (СИ)

«А ведь и впрямь, у кого информация, тот правит миром!» – Только сейчас на секунду Жене показалось, что двадцать первый век не так уж и плох – есть в нём свои минусы, есть свои плюсы, в итоге получается не так и не сяк, но если заставить себя не обращать внимания на мерзопакостные частности, то жить вполне себе можно. Скорее всего, все именно так и делают: закрывают на опостылевшую канитель глаза, окружают себя бытом – последний заменяет смысл, – а о грядущем просто не думают. Живут, смеются друг над другом, умирают. Безумие прёт со всех сторон, а сворачивать некуда. Жизнь – это прямая, соединяющая два конца. Свернуть с неё невозможно. Можно соскочить, но во что при этом выльется путь – доподлинно неизвестно, потому что отсутствует информация, основа бытия.

«Ну вот, вернулась к тому, с чего начала!» – Женя подавила улыбку, опасаясь, что мрачная атмосфера безумия развеется, а в этом случае, вся их недолгая беседа сойдёт за обыкновенную шутку – ведь Гнус так и ждёт, когда она улыбнётся, чтобы перехватить инициативу, и верёвки из неё вить! Современная молодёжь жестока, она не будет сомневаться, прежде чем отвесить пощёчину. Поэтому нужно держать парня в узде, на крючке, просто не дать повода поверить, что всё это фарс, и по сути, Женя нигде не была, а её фантомная память – лишь опостылевший ночной ужас, психопатия и членовредительство. И ничего разумного.

Но Гнус оказался прозорливее. Женя повелась на специфический внешний вид – то бишь, на оболочку, – однако под лобной костью у парня работал самый настоящий детектор человеческих чувств. О наличии последнего не знали даже друзья, хотя наверняка догадывались, просто не говорили вслух. Не фига Гнус не боялся, а если чего и опасался, то уж никак не Женю, а раскинувшегося за её плечами тёмного шельфа, который явно заинтересовал паренька – отсюда и все его выкрутасы, направленные на то, чтобы надорвать психологически.

Ничего не поделаешь, Жене оставалось лишь признать, что первый раунд, она сама того не ведая, проиграла.

- И что же такое вы тут разработали, чтобы так просто влезать в человеческие головы? – Воспользовавшись Жениным замешательством, Гнус задал тот самый вопрос.

- Гнус, ты чего? – испугалась Мати, но Гнус даже бровью не повёл, словно рядом с ним бубнило старое радио.

- С чего ты взял? – отступила Женя, готовя себя к очередной словесной партии.

- У Лобзика нет никаких шансов с тобой, да и ты не набитая дура, чтобы водиться с этим шизиком, ждущим конца света. Тем не менее, тебе многое известно. Вопрос: каким образом? Если только вы не научились телепортироваться или читать чужие мысли на расстоянии... – Гнус открыл первую карту и принялся терпеливо ждать.

Женя ощутила жар. Душный. Нестерпимый. Как тогда, на крыше бункера, когда прогремел последний взрыв, уничтожив несущуюся на неё адскую тварь. Поджарив заживо её саму. Обесцветив окровавленный мир, раскинувшийся под ногами чертогами самой настоящей преисподней. Грудную клетку сдавило – будто обдало пламенем. Явственно почувствовался запах гари. На глаза выступили едкие слёзы.

«Нет, с этим нужно что-то делать! Прямо сейчас, пока подвернулся шанс – ведь всё не случайно. Как пить-дать предначертано, не то судьбой, не то злым роком, не то ещё чем, что и представить не получится!»

Женя решилась. Не стала крыть карту Гнуса. Скинула свою рубашкой вверх, не желая светить очередной козырь. Хотя какие козыри... Самый настоящий блеф!

- Вы как раз туда едете? – спросила Женя, несмотря на внутренний жар, пряча руки под мышками.

- Куда туда? – усмехнулся Гнус.

Женя облизала пересохшие губы.

- Ну, как там у вас называется на сленге... Залаз. Запил. Или, может быть, закидон.

Гнус аж пополам согнулся от смеха.

Мати тоже прыснула, но лишь по инерции, как-то нервно, на грани истерии.

Только Женя осталась невозмутимой – вроде как получилось. Сленг делает своё дело. Хотя и без того понятно: чего не продолбить интеллигентным, вычурным языком, легко пропилить, прибегнув к самому действенному в подростковой среде средству – манере общения, так называемой, языковой культуре!

Гнус оторжался, покачал головой, изобразил руками знак «тайм-аут».

- Ну ты отливаешь, подруга! Закидон ты сейчас сама устроила, не скупясь на девайсы.

Женя улыбнулась в ответ.

- Да расскажи ты ей, – попросила Мати. – Видишь, человек интересуется. Тебе жалко, что ли? Или думаешь, она нас сразу гебне сдаст? Оно ей надо, не мамка же... и не красная шапка.

Мати заглянула в глаза Жене, словно спрашивая: ты ведь так просто интересуешься, как мы вашими катакомбами?

- Я бы хотела посмотреть, – сказала Женя, быстро переводя взгляд с вздрогнувшей Мати на прищурившегося Гнуса.