Сюрприз для богатой и знаменитой

– Если тебя преследуют из-за того, что тогда случилось с Элис, почему именно сейчас? С тех пор прошло почти десять лет.

– По-моему, все дело в том, что я начала кое-что вспоминать.

– Может, что-то подхлестнуло твою память? Какое-нибудь событие… – Он начал водить подушечкой большого пальца по ее запястью. Эта ласка и утешала, и возбуждала ее.

– Несколько недель назад в романе Диккенса я нашла записку от Элис. Мне не спалось, и я решила, что Диккенс поможет. – Так странно! Элис не слишком любила писать записки. Она предпочитала звонить, писать эсэмэски или разговаривать лицом к лицу. А накануне своей гибели она сунула в мою книгу записку. Вскоре нам предстояло сдавать выпускные экзамены. Наша жизнь только начиналась.

– Что она написала? – мягко спросил Майкл, и Чарли вдруг осознала: так по-доброму к ней еще никто не относился. Уж точно не Бердены. И не одноклассники, которые никогда не понимали, почему хорошенькая, популярная Элис Берден взяла под крыло девчонку из семьи «этих Уинтерсов». Этого не понимали даже мать Чарли и ее братья и сестры. Они недоумевали, почему Чарли всюду ходит с Элис Берден. «Мы с ними не монтируемся, – озабоченно говорила ее мать. – Ничего хорошего из вашей дружбы не выйдет».

Может быть, мама была права.

– Тогда начались рождественские каникулы, – продолжала Чарли. – В школу нам нужно было только через неделю и тогда предстояло готовиться к экзаменам. Элис написала мне, предложив хоть одним глазком взглянуть на взрослую жизнь. Она назначила встречу у ее дома в семь вечера. И велела одеться понаряднее.

– Ты уверена, что записка была от Элис?

– Повторяю, она сама сунула ее мне в книгу.

– Наверное, на самом деле я хочу спросить вот о чем: ты уверена, что мысль прийти сюда изначально принадлежала ей?

– А… – Чарли задумалась. – По-моему, да.

– Если она собиралась одурманить тебя и бросить, зачем вообще приглашать тебя сюда?

– Не знаю. Вначале я думала, что ее, наверное, тоже одурманили, хотя никто об этом не заикался, даже когда меня допрашивали в полиции.

– Они не поверили, что тебе что-то подмешали в пиво?

– Не забывай, откуда я родом. И из какой я семьи. Мы были бедными. Отец и мать много пили, в пьяном виде нарывались на неприятности. Два моих старших брата – законченные алкоголики. Они то и дело сидели за решеткой за мелкие преступления. Потом они оба сели надолго. В общем, если девочка из семьи Уинтерс пришла в себя на заднем дворе и ничего не могла вспомнить о предыдущем вечере… никто не удивился.

– Но у тебя такое не входило в привычку, ведь так?

– Так, – вздохнула она. – А в полиции, наверное, решили, что мой алкоголизм – лишь вопрос времени.

– Им следует лучше разбираться в людях, – сердито произнес Майкл.

– Может, и следует. Но я их понимаю.

– Расскажи, пожалуйста, что произошло в тот вечер. Как думаешь, тебе удастся вспомнить подробности? Куда вы пошли, когда вошли в бар?

Чарли покосилась на дверь и наморщила лоб.

– Играла громкая музыка, как сейчас. Южный рок… или кантри. – Она испуганно улыбнулась, и Майкл живо представил себе ее в тот вечер, когда они переступили порог бара. – На Элис были короткое платье, кожаная куртка, красные ковбойские сапоги из змеиной кожи. Все смотрели на нее. Как всегда.

– Ты уверена, что они смотрели не на тебя?

Чарли заглянула Майклу в глаза и увидела в них восхищение.

– Нет, поверь мне. Я не умела одеваться и решила посоветоваться с братом. Он велел надеть джинсы и свитер, сказал: мол, так будет нормально. По-моему, так он старался по-своему уберечь меня от неприятностей.

– Я видел тебя в свитере, – негромко заметил он. – Даже в свитере ты напрашиваешься на неприятности.

– Льстец! – невольно улыбнулась она.

– К вам кто-нибудь приставал?

– Липли, как пчелы на мед. Но Элис всех отшивала. А я шла за ней.

– Куда вы сели?

Она кивнула в сторону пустого столика у задней стены, ближнему к туалетам:

– Вон там, у того окошка сзади. Элис села спиной к стене, чтобы видеть весь зал. Тогда я еще подумала, что она кого-то ждет.

– Давай сядем туда же, где вы сидели в ту ночь. Я скажу официантке, что мы пересели.

Чарли взяла сумочку и перебралась за столик у задней стены, в голове замелькали обрывки воспоминаний. Волосы Элис забраны наверх в небрежный конский хвостик, волнистые локоны подпрыгивают у шеи. Она злоупотребляла подводкой, которая делала ее голубые глаза большими и загадочными. В тот вечер Элис улыбалась. Ее улыбка словно говорила: «У меня есть тайна. Хочешь ее узнать?»

Чарли не пыталась выпытать у подруги ее секреты. Она успела достаточно хорошо изучить Элис и понимала: ее невозможно уговорить сделать то, чего она не хочет. Элис скажет, в чем дело, когда захочет сама.

Может, она и рассказала бы, если бы ее не убили.

– Вот, держи! – Голос Майкла отвлек ее от воспоминаний. Он поставил перед ней бутылку и сел напротив. – У тебя испуганный вид!

– Элис хранила какую-то тайну.

– Она сама тебе это сказала?