Скала Прощания. Том 1

Саймон не заметил ничего необычного. Окружавшие их горы покрывал снег, на многочисленных деревьях листьев еще не было. На вечнозеленых деревьях тоже лежал снег, и они казались копьями, укутанными в вату.

Многие тролли подносили тыльную сторону ладони к груди, как если бы то, что они увидели, говорило более красноречиво, чем любые слова, произнесенные Бинабиком или его наставником Укекуком. Они пришпорили своих скакунов и двинулись дальше по узкой тропе, и Саймон со Слудигом последовали по следам копыт в речную долину. Порыв ветра принес новое облако снега с Сиккихока.

Они остановились в огромной пещере на северо-западном берегу озера. Пещеру окружали утоптанные тропинки, массивные каменные жаровни, полные замерзшего пепла, указывали на поколения троллей, разбивавших здесь свой лагерь. Очень скоро веселое пламя костра – самое большое с тех пор, как они покинули Минтахок, ярко пылало на берегу озера, а когда наступила ночь, и на небе начали зажигаться звезды, пламя начало отбрасывать гигантские тени на каменистые склоны гор.

Саймон сидел рядом с костром и натирал маслом сапоги, когда к нему подошел Бинабик. По просьбе тролля Саймон натянул сапоги, взял горящую ветку из костра и последовал за ним в темноту. Они прошли вдоль подножия горы около фарлонга, потом по берегу озера, пока не оказались возле другой пещеры, высокий вход в которую почти полностью скрывали ели. Изнутри доносился странный свистящий звук. Саймон с беспокойством нахмурил брови, но Бинабик только улыбнулся и жестом предложил ему следовать за собой, отодвинув посохом низкую ветку, чтобы высокий Саймон мог войти, не касаясь факелом деревьев.

В пещере сильно пахло животными, но запах был знакомым. Саймон поднял факел повыше, чтобы свет добрался до дальней части пещеры, – на них смотрели шесть лошадей, которые нервно заржали. Пол пещеры устилала сухая трава.

– Как все хорошо получилось, – сказал Бинабик, входя в пещеру вслед за Саймоном. – Я опасался, что лошади могли сбежать или что им не хватит пищи.

– Это наши лошади? – спросил Саймон, осторожно подходя к ним. Ближайшая кобыла фыркнула и отступила на шаг, а Саймон протянул к ней руку, чтобы она ее понюхала. – Да, похоже, это они.

– Конечно. – Бинабик рассмеялся. – Мы, кануки, никогда не убиваем лошадей. Мой народ поместил их сюда, где они находились в безопасности, когда всех нас отвели наверх. Кроме того, мы используем это место для наших баранов, когда им приходит время рожать или погода становится слишком холодной. Теперь, друг Саймон, тебе больше не придется ходить пешком.

Погладив ближайшую лошадь, которая, пусть и неохотно, стерпела ласку, но не стала отодвигаться в сторону, Саймон почти сразу заметил серо-черную кобылу, на которой приехал сюда из Наглимунда. Он направился к ней, жалея, что ему нечем ее угостить.

– Саймон, – позвал Бинабик. – Лови!

Он повернулся и успел поймать что-то твердое, что слегка рассыпалось у него в руке.

– Соль, – сказал Бинабик. – Я принес ее с собой из Минтахока. По одному куску для всех. Бараны очень любят соль, полагаю, лошади тоже.

Саймон предложил угощение серо-черной кобыле. Она взяла его, и ее губы пощекотали ладонь Саймона. Он погладил ее сильную шею, чувствуя, как она дрожит под его пальцами.

– Я не помню ее имя, – печально признался Саймон. – Эйстан мне говорил, но я забыл.

Бинабик пожал плечами и принялся раздавать соль другим лошадям.

– Я рад снова тебя видеть, – сказал Саймон кобыле. – Я дам тебе новое имя. Как тебе такое: Искательница дома или просто Искательница?

Казалось, имена не имели особого значения для лошади, она лишь махнула хвостом и ткнулась в карман Саймона, рассчитывая отыскать там еще соль.

* * *

Саймон и Бинабик вернулись к огню, кангканг уже вовсю ходил по кругу, и тролли, раскачиваясь возле костра, пели. Когда они подошли, Сискви шагнула к Бинабику, взяла его за руку и молча положила голову в капюшоне на плечо. Со стороны казалось, что тролли отлично проводят время, но вблизи Саймон увидел, что выражения на их лицах говорили совсем о другом.

– Почему они выглядят такими печальными, Бинабик? – спросил Саймон.

– У нас в Минтахоке говорят… – начал тролль. – «Скорбь для дома». Когда мы теряем кого-то из нашего народа на тропе, мы хороним его там, где он погиб, но опечалимся о нем и плачем только после того, как сами оказываемся в безопасности своих пещер. Девять наших соплеменников остались на склонах Сиккихока.

– Но ты сказал «скорбь для дома». Вы еще не вернулись домой, – заметил Саймон.

Бинабик тряхнул головой, а потом ответил на произнесенный очень тихо вопрос Сискви и только после этого снова обратил внимание на Саймона.

– Эти охотницы и пастухи готовятся к приходу остальных кануков. Сейчас гонцы передают всем нашим соплеменникам, что в горах стало небезопасно, а весна не приходит. – Бинабик устало улыбнулся. – Они уже дома, друг-Саймон.