Скалолаз. В осаде

Хел резко отпрыгнул в сторону и выбросил вперед правую руку, стараясь попасть Квейлану в углубление под нижней губой. Тот среагировал моментально. Уклонившись, поставил блок и тут же сделал подсечку. Спасатель ощутил удар по ногам, а секундой позже уже падал на спину. Тревис навалился сверху. Полицейская академия, возможно, и не пользовалась у него успехом, но кое-чему он там все-таки научился. Хел не успел и глазом моргнуть, как лежал лицом вниз, а обе руки были притянуты к лопаткам. Полицейский сжимал запястья спасателя пальцами одной руки и предплечьем, во второй руке он держал пистолет.

— Что делать с этим ублюдком? Может быть, пустить пулю в башку?

— Подожди. Оттащи-ка его за те валуны, — Квейлан указал на скопление серых угловатых глыб метрах в десяти от места схватки. — Пожалуй, он нам пригодится в качестве заложника, если это будут твои коллеги. Телмар! — «футболист» повернулся. — Спрячься за деревьями и смотри в оба. Если эти парни хоть что-нибудь заподозрят — стреляй, не раздумывая. Если их будет двое, лучше взять их заложниками. Может быть, Пентагону и нас…ть на гражданских, но в своих они стрелять не станут.

— О’кей.

Телмар побежал к деревьям, а Тревис потащил Хела к валунам. Квейлан шел за ними, помахивая рукой с пистолетом и еле слышно насвистывая какой-то старый мотивчик…

… После сорокаминутного облета Френк понял, что ничего не найдет. Может быть, банда Квейлана и двигалась в восточном направлении, но, по крайней мере, не лезла на глаза, это уж точно. Только кому, как не ему, Френку, было знать: этим ребятам деваться некуда. Если они не тащат на плечах вертолет, то рано или поздно попадутся все равно. Тут можно было спорить, не боясь проиграть. Из двенадцати троп, отмеченных им в восточной части этого района, ни Гейб, ни Хел, ни Джесси не знали больше семи. А значит, и шансы ФБР вырастали пропорционально. Поимка Квейлана — вопрос времени. Серьезная, но решаемая проблема. Другое дело, сумеют ли люди Адамса с ней справиться? Что касается его, Френка Уэллоу, то он думает, что справятся, да еще как. В его возрасте люди, если, конечно, не впадают в старческий маразм, редко ошибаются в отношении других людей. А опыт, накопленный им за годы работы спасателем, позволял точно сказать: парни Адамса — настоящие, высококлассные профессионалы. Как только они возьмут след, Квейлан может смело составлять завещание. Лучшее, на что ему стоит надеяться — пожизненное. Не приходится сомневаться: он тоже отлично понимает это. К тому же полным-полно случаев, когда разведчики-перебежчики, предатели странным образом кончали с собой в тюремных камерах. ЦРУ не очень-то жалует отступников. Точнее, совсем не жалует и предпочитает избавляться от них при первой же возможности. Да и есть ли за что осуждать их? После всего случившегося Френк не стал бы.

Впереди, в туманной дымке, появилась островерхая громада «Обреченного» — первый обозначенный Френком пограничный участок. Мрачная одинокая скала, от которой веяло смертью. Пик гибели. Если «Мачта» вызывала ощущение задумчивого благородного спокойствия и дремотные размышления, то «Обреченный» наводил на мысли о кошмарном полете в вечность. О бренности всего земного. О рано или поздно, но непременно кончающейся суете под голубым небом и золотым солнцем. О приходящей навсегда ночи. О черной реке Лета и лодке с фигурой перевозчика, закутанной в непроницаемый балахон. Словом, об обратной стороне монеты, именуемой жизнью. О той, откуда не бывает возврата. О которой никогда вы не услышите от очевидцев и не удовлетворите извечное любопытство, пока сами не окажетесь там…

«Обреченный» — несколько десятков погибших. Сорвавшихся и проделавших полуторакилометровое падение. О чем они думали в эти страшные, неумолимые, мелькающие с невероятной быстротой секунды? О чем думала Сара? И о чем… о чем думал Хел, месяц укреплявший к камням «Обреченного» стальную лестницу и медную табличку с одним-единственным именем — «Сара». О чем думал Гейб, видевший пик сквозь молочно-белую занавеску сырого тумана?

Френк оторвал взгляд от угрюмого пика и повел «джет» влево. Пора возвращаться. И все же не удержался, посмотрел еще раз. «Обреченный», гипнотически страшный, живой, пик-убийца, казалось, наблюдает за ним расщелинами-глазами. В этом «прищуре» словно таилось некое проклятие, и у старика мороз пошел по коже. Он будто ощутил дуновение ледяного ветра. А может быть, действительно ощутил? Да нет же. Нет. Откуда? Окна закрыты плотно. Разве что грузовая дверь отошла в сторону.

Френк обернулся, бросив быстрый взгляд в боковое окно, да так и застыл. Внизу, на широком плато, метрах в пятидесяти от изогнутой гряды, поросшей елями, лежал человек. Прямо на снегу. Скрючившийся, неподвижный, мертвый.