Скандал на драконьем факультете

Оборотень расслабился, и из его улыбки пропала первая агрессия, однако ответил неприятное:

– Разве что правила этикета.

Меня как будто на место поставили. Он, даже не представляя, что говорит с безродной девкой, всех обычных смертных определил за черту – вон там твое место, дорогуша. Хотя нет никакого этикета, запрещающего вежливо общаться с представителями любых рас!

Но в тот момент понимала я одно – любая моя реакция может превратиться в неприятную сцену. Через небольшой проход в стороне от волков сидели рыжие лисы, их я вообще не сразу заметила. Но уловила несколько знакомых хитрых улыбок – им тоже было интересно, что происходит. Немая сцена, в которой я очутиться совсем не мечтала: все замерли, все уставились на меня, и самое поразительное – Мия далеко позади заткнулась. Провалиться сквозь землю у меня никак не получалось, хотя я и пожалела о порыве – надо было подумать или с ведьмами посоветоваться. Деревенское прошлое, где все было просто, сказалось – толкнуло меня и привело в эту ужасающую тишину. Я начала краснеть. Но не развернулась, чтобы молча уйти – показалось, что хуже, чем молча уйти, вообще ничего не придумать.

Я усилием воли чуть приподняла подбородок и заговорила громко, хотя голос неприятно и стыдно задребезжал:

– Вижу, что здесь все как-то не по-человечески! – я обращалась только к знакомому дракону. – Но в тех местах, где я росла, учили быть благодарными. Я просто хотела сказать искреннее спасибо. И все.

Он не изменился в лице, и улыбка не пропала. За целую секунду не ответил и даже не кивнул. А мне казалось, что за секунду до того глубина моего позора была самой огромной, но теперь она стала еще больше. Зато теперь могу развернуться и уйти. Уж по крайней мере родителям, сестрам и братьям за меня не было бы стыдно, а все остальные не имеют такого же значения.

Но как раз на повороте со стороны раздалось бархатное лисье мурлыканье:

– О, Кларисса, я сразу не узнала. Привет! Представляешь, я даже все тетради нашла. Ты сама как?

Я нервно сглотнула и едва слышно промямлила:

– Рада знать, Оли… Все… прекрасно.

И все-таки пошла обратно по залу, теперь вокруг нарастал шепот. Лиса Оли сделала мое унижение не таким унизительным – уж не знаю почему. Может, это тоже традиция. А может, пакостная натура заставила ее захотеть подкинуть раздражения волкам или драконам. Мне это было неважно, но я чувствовала благодарность. Важнее сейчас было другое – дойти до своей арки выхода из столовой и ни обо что не споткнуться.

И вдруг меня догнало негромкое, но уверенное, пробившееся через десятки шепотков – вполне возможно, только до моих ушей:

– Пожалуйста.

На этот раз я не стала оборачиваться, чтобы ответить. Подавится, его высокоблагородное высокопревосходительство, тьфу, бес выговоришь даже в мыслях. А я вообще не понимаю, как до сих пор передвигаю ноги.

Обстановка как-то сразу разрядилась, Мия вновь стала Мией:

– Кошмар! Далеко пойдешь, лохушка! У тебя, я смотрю, вообще никакого воспитания нет?! Тебя где манерам учили? В хлеву?!

Не выдержав, я ответила ей впервые с почти той же интонацией:

– Иди к бесам, Мия. И кто бы говорил о воспитании!

До двух часов ночи я слушала визг на тему «что я себе позволяю и как с этим бороться», декан Зинно бы позавидовала скорости речи и накидыванию сопутствующих аргументов.

Глава 10

Так или иначе, но я протянула целую учебную неделю! Притом почти никто не пострадал, и все почти отлично. На выход с территории академии я бросилась сразу после завтрака – очень хотелось побыстрее встретиться с Клариссой, рассказать о делах, упасть лицом в ее махровый пол и проспать до завтрашнего утра.

Ее повозка стояла сбоку от въезда – я не удивилась, что она тоже не могла выдержать время. Но выскакивать наружу девушка не поспешила, нам обеим было невыгодно, чтобы ее лицо лишний раз видел кто-то из сотрудников. Но зашептала она громогласно, пронзительно – видимо, не страшилась, что ее голос после этого все изучат:

– Сюда, быстрее! Ты почему так долго?

– Долго?! – зашептала я так же проникновенно. – Выпускают только после завтрака!

Мия, вышедшая вслед за мной, проводила меня взглядом, и уже из окошка я различила на ее лице хмурое удивление. Возможно, до сих пор она была твердо уверена, что я домой на своих двоих пошагаю – причем до самой приморской провинции. Платье у меня было скромным, из чего она сделала одни выводы, а вот повозка благоухала духом Клариссы – побольше блеска и золотых ободков, поменьше стиля. Удивленная заторможенность и дала возможность моей напарнице ее разглядеть.

– О! – воскликнула Кларисса, тоже глянув в мое окошко. – Это же эта… как ее? Нас представляли друг другу на банкете, когда мы с отцом только приехали в столицу! Розовые кикиморы, ты видела ее платье? Образец безвкусия!

Сейчас на сравнение их вкусовых пристрастий у меня не было сил, я схватилась за грудь от паники.

– Кларисса, то есть она знает твое имя?!

Кларисса легкомысленно отмахнулась: