Скандалы

Ею овладела такая лень, что не хотелось спускаться на кухню, она вскипятила воду в кофейнике и бросила в чашку растворимый кофе, который принесла Нива. Интересно, проснулась ли Нива. Когда вчера вечером Кик пришла домой после обеда с Джо, дверь в спальню Лолли была закрыта. Кик решила, что Нива так вымоталась, перетаскивая сюда свои вещи, что улеглась пораньше.

Выпив кофе, Кик накинула халатик. Был уже десятый час, и им с Нивой предстояло обсудить планы на сегодняшний день.

На площадке второго этажа Кик легонько постучала в дверь спальни Лолли. Не услышав ответа, она постучала погромче, а затем приоткрыла дверь. Большая кровать Лолли осталась нетронутой. Не было ни чемоданов, ни сумок; на туалетном столике пусто. Едва ли Нива появлялась здесь. Может, она раздумала перебираться к ней? В кабинете зазвонил телефон. Должно быть, это Нива, сейчас она все объяснит. Кик взбежала по лестнице.

– Привет, Нива. Что случилось?

Она услышала холодный незнакомый голос.

– Это мисс Кик Батлер?

– Простите, я думала, что это моя подруга. Да, это Кик Батлер. Чем могу быть полезна?

– Говорит медсестра Дриггс из нью-йоркской городской больницы. Вчера вечером сюда была доставлена миссис Нива Форбрац. Она попросила меня сообщить вам об этом.

– О, Господи, что случилось? Что с Нивой?

– Муж пытался убить ее.

Кик бросила трубку. Через несколько секунд она оделась и, схватив сумочку, помчалась вниз по лестнице.

Усталая регистраторша в главном вестибюле больницы оторвала глаза от журнала „Пипл" и, почти не поднимая тяжелых век, объяснила Кик, в каком крыле и в какой палате находится миссис Форбрац.

– Не возникнут ли сложности, если я захочу повидаться с ней? – торопливо спросила Кик.

– Нет, пока вы сами ничего не усложните, – ответила та, снова уткнувшись в журнал.

Кик удивилась.

– А что может произойти?

– Вас не пропустят, если вы не ее родственница.

– Я ее сестра, – тут же нашлась Кик.

– Тогда все в порядке.

– Спасибо за совет, – пробормотала Кик, поспешив к лифту.

Кик минут пять бродила по третьему этажу, прежде чем нашла палату Нивы. Она осторожно постучала в полуоткрытую дверь. Услышав какой-то звук, Кик вошла.

– Нива, – громким шепотом позвала она.

С кровати, стоящей у окна, донесся какой-то шорох.

– Кто там?

– Это я, Кик.

Нива приподнялась на кровати, и на пол посыпались страницы „Нью-Йорк Таймс".

– Кик, как здорово! Я только что собиралась позвонить тебе, – сказала Нива, подкладывая подушку под спину и усаживаясь. – Я так рада, что ты пришла. Хочешь кофе?

Кик заметила аккуратную прическу Нивы и оборки на ночной рубашке. Нива совсем не походила на жертву покушения.

– Что за чертовщина происходит? – спросила Кик.

– Смотри, медсестра притащила мне полные тарелки.

Изумленная Кик увидела, как Нива потянулась за прикроватным столиком и подкатила его поближе.

– Ничего не понимаю, – сказала Кик, подходя поближе. – В чем дело? Что за тайны мадридского двора? Медсестра позвонила мне и сказала, что Ирвинг пытался убить тебя. Почему же нет трубочек в носу, экрана кардиографа? Пластиковой палатки? Ты потрясающе выглядишь.

Нива поцеловала Кик.

– Ох, дорогая! Ты насмотрелась боевиков. Все прекрасно. Я так хорошо провела ночь, – сказала она. – Садись. Я все тебе расскажу.

– Да уж, будь любезна. Я никогда в жизни так не пугалась. Ирвинг был в квартире, когда ты пришла?

Нива поправила подушку и улыбнулась. Свет мягкими бликами ложился ей на лицо. Кик впервые заметила, что без косметики Нива гораздо привлекательнее, чем с макияжем.

– Кик, все самое плохое, что я предполагала насчет Ирвинга, подтвердилось. Он сущая крыса. И после прошлого вечера мне безразлично, что бы с ним ни случилось.

– Так что же он сделал? – спросила Кик, пристраиваясь на неудобном хромированном больничном стуле возле кровати Нивы.

Как только Нива убедилась, что Ирвинга нет дома, она решила не спешить укладывать вещи.

Ей не хотелось возвращаться в пустую квартиру до прихода Кик. Она приготовила себе поесть и села посмотреть вечерний выпуск новостей. Нива стояла на кухне у раковины, когда услышала, что дверь открылась. В прихожей стоял Ирвинг, пристально глядя на нее.

– Знаешь, Кик, это просто смешно, – сказала Нива. – Но я всегда чуть побаивалась Ирвинга. Не слишком сильно, но ощущала какую-то скованность, когда он входил в комнату. По выражению его лица я пыталась угадать, в каком он настроении. Если он был зол, я считала, что в чем-то провинилась, что-то сделала не так – забыла убрать его рубашку, не закрыла бутылку с кетчупом, что-то не то сказала. Что именно, я не знала. Я никогда не делала ничего ужасного, но любой мой поступок мог вызвать вспышку дикой ярости.

– Ты хотела, чтобы он похвалил тебя? – предположила Кик.

– Вот именно, – кивнула Нива. – На приемах я присматривалась к другим женам. Когда кто-то шутил, они смотрели, как реагируют их мужья. Если смеялся муж, начинала смеяться и жена. Я вела себя точно так же.

Кик поставила ноги на металлическую спинку кровати.