Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)

— Да разве их поймешь. У них первое во второе плавно перетекает, а потом наоборот. Да так быстро, что фиг уследишь. Только-только фырчали друг на друга — потом уже милуются.

— Этого нам тут только не хватало, — прошипел в досаде Талер. — Вот всем хорош Геральт. И дела с ним вести — одно удовольствие, если б не одно «но». Бабы. Стоит ведьмаку только появиться, и они следом сразу тут как тут. И все нахрен. И пиздец всему настает сразу.

========== РАЗГОВОРЫ, РАЗГОВОРЫ, СЛОВО К СЛОВУ ТЯНЕТСЯ. ГЛАВА 2, в которой новоселы налаживают контакты с соседями ==========

— Что, рыбки захотелось или просто не спится?

Йорвет, сидящий на бережке с удочкой (которую он среди прочих полезных вещей нашел в сарае), обернулся, услышав голос, и узрел до противного довольного и бодрого Геральта, стоящего перед ним босиком, в одних брюках и с полотенцем, накинутом на плечи.

— Да какая рыбка, вы с Ленкой за ночь ее всю распугали.

— Не понял. Мы купаться вроде не ходили.

— Да всякими звуковыми эффектами.

— Йорвет, у тебя точно недотрах. Тебе наверное в еротическом сне все приснилось. Сходи в бордель, а? И успокойся.

— Да спал я на самом деле без задних ног. Не слышал ничего. И снов не видел. А вот насчет борделя идея хорошая. Только, боюсь, с моей мордой и моими ушами в том рассаднике радовидовых прихвостней, каким сейчас является Оксенфурт, мне появляться не стоит.

— Талер еще не пришел? — спросил Геральт, присаживаясь рядом с Йорветом и начиная наблюдать за поплавком.

— Приполз к вечеру. Грязный и злой, как черт. Отсыпается в своем фургоне. Вы с Ленкой так увлеклись друг другом, что его появления даже не заметили.

— Ну так, — Геральт развел руками. — Ленуся разнервничалась. Нужно было успокоить девушку.

— Слушай, Геральт, насколько я помню, все девушки в непосредственной близости от тебя, всегда начинают нервничать. Почему бы? Я думаю, дело тут не в девушках, а в тебе, точнее в твоем к ним отношении.

— Ну ты мне еще лекцию о морали и нравственности прочти, — недовольно скривился Геральт. — Мне достаточно нотаций папочки Весемира и мамочки Нэннеке, а также нытья Ламберта и порицаний Эскеля. И, кстати, у тебя клюет.

— Ёпт! — Йорвет потянул, леска натянулась в струну, удилище выгнулось дугой. — Ух ты, не рыбина — а зверь!

— Что-то мне это не…

В мутноватой воде мелькнул красноватый гребень-плавник на чьей-то темно-синей спине.

— Утопец, — определил Геральт. — А может даже и плавун.

Йорвет вскочил на ноги, продолжая держать удочку. Вода взбурлила, и на поверхности показалась голова с мутными глазами-бельмами и пастью от уха до уха с двумя рядами острых зубов-клиньев. Эльф потянул удочку на себя. Утопец подался следом, выползая на берег.

— Бросай удочку! — крикнул Геральт.

Эльф ткнул концом удилища в глаз монстру. Тот издал какой-то сипящий звук, так как рот у него был набит заглоченной наживкой. Геральт же, увернувшись от удара перепончатой лапы, подскочил к утопцу почти вплотную и чиркнул по его горлу бритвой, которая на данный момент была его единственным оружием. Из глубокого разреза хлынула кровь, темная и густая. В этот момент не растерявшийся Йорвет выхватил из-за голенища нож и полоснул чудище наискось от плеча до паха, рассекая кожу и ломая непрочные кости грудины и ребер. Утопец грохнулся под ноги эльфу, забрызгав тому сапоги кровью и слизью.

— Ну и вонь! — Йорвет запоздало отпрянул от утопца. — Все сапоги мне изгваздал, — он злобно пнул под ребра теперь уже дохлого монстра.

— Ты что в качестве наживки-то использовал? — спросил Геральт.

— Да тухлятину какую-то. Нашел на берегу ошметок, насадил на крючок. А что, почти на живца, рыбы такое любят.

— Как видишь, утопцы тоже.

— А где твои мечи? Тоже мне, убийца чудовищ!

— Вообще-то дома. Я собирался умыться и побриться, поэтому взял мыльно-рыльные принадлежности, а не меч, который мне для этого дела абсолютно без надобности. Кто ж знал, что у тебя на утро запланирована экстремальная рыбалка.

— Кто ж знал, что в этой речке утопцев больше, чем рыбы, — парировал эльф.

— А все тупые охотники. Тюряга забита под завязку, мрут заключенные, как мухи, под пытками или просто от ран, болезней и антисанитарии, еще казни каждый день, а эти уроды пачками скидывают трупы в речку, соответственно утопцы расплодились, разжирели и обнаглели. Еще немного, и они на улицы Оксенфурта выйдут, попробуют освоить, так сказать, новую нишу, — дал профессиональную оценку случившемуся Геральт.

— И что?

— Да придется мне на общественных началах взять меч и обойти окрестности, почистить за этими дебилами. То есть мне-то, разумеется, плевать, хоть бы и всех их утопцы сожрали, но когда я сам лично монстрятину из реки вместо рыбы начинаю вылавливать, это уже не дело.

— Неужели бесплатно пойдешь монстров истреблять, альтруист ты наш? — подначил ведьмака Йорвет.

— Я же сказал, что — да. Не из альтруизма, а из собственного шкурного интереса.

— А-а, так вот кто моему старому сети порвал!

Йорвет и Геральт дружно повернули головы и увидели бабульку, стоящую на крыльце дома по соседству и строго взирающую на мужчин.