Сказание о господе Раме

Хануман приблизился к Раме и сообщил ему о злодеянии, совершенном Меганадой. Услышав страшную весть. Рама сделал вид, что сражен горем; он прекрасно знал, что “убита” не настоящая Сита, а существооборотень, порожденное магическим искусством ракшасов; тем не менее, он действовал, как “человек среди людей”. Лакшмана, казалось, был тоже раздавлен отчаянием, он горевал об утрате Матери всех миров и сидел, отдавшись скорбным мыслям о бесполезности пребывания в этом мире. Услышав весть о случившемся, Вибхишана бросился к Раме и воскликнул: “Учитель! Тебе известна правда. Все, что произошло - просто наглый трюк. Сита жива и невредима, и ее безопасность охраняется с величайшей заботой. Один лишь Равана может беспрепятственно приблизиться к месту, где стражи бдительно следят за тем, чтобы никто не причинил ей вреда. Меганада лишь создал магический образ Ситы и “убил” ее с целью повергнуть нас в отчаяние. Это обычная уловка рак шасов, я знаю, насколько они преуспели в подобной нечестивой стратегии.” Рама и Лакшмана просияли от счастья, услышав сказанное Вибхишаной; они полностью доверились его словам о тайных кознях ракшасов. Чтобы окончательно убедиться в правоте Вибхишаны и самому обрести полный покой, Хануман изменил свой облик и, незамеченным проникнув в город, отправился в Ашокавану, где содержалась под стражей плененная Сита. Вернувшись, он заверил ванаров, что причин для беспокойства нет, чем вдохновил их на продолжение упорной и яростной схватки.

Меганада, тем временем, вновь появился на поле битвы. На этот раз на ванаров обрушился шквал всевозможных орудий - острых стрел, пик, дротиков, палиц, тяжелых топоров; в их головы летели булавы и огромные камни. Отовсюду слышались наводящие ужас вопли и громогласные приказы: “Руби! Убивай! Хватай!”, но обезьяны не видели тех, кто выполняет команды, кто гонится за ними, нанося удары и страшные раны! Это жуткое наваждение порождало смятение и страх! Беспомощные ванары не могли определить, откуда исходит опасность и с какой стороны ожидать нападения, чтобы отразить его! Даже такие несравненные герои, как Нала, Нила, Ангада и Хануман дрогнули, исполнившись ужаса. Вихрь метких стрел летел из лука Меганады и они пронзали тела Лакшманы, Сугривы и Вибхишаны. Несмотря на это, они продолжали яростно и отважно сражаться с врагом. И вот настал момент, когда Меганада бросил вызов самому Раме! Из лука Индраджита понеслись стрелы, шипящие, как змеи! В его руках было знаменитое оружие Дракона, Сарпастра. И Рама, величайший из Актеров, пришедший в мир в человеческой роли, непобедимый герой, сокрушивший Кхару, Душану и их несметное воинство, позволил себе поддаться действию этого могущественного оружия, Сарпастры! Чтобы выразить должное уважение к Божественному Дракону и продемонстрировать миру его мощь, он позволил стреле вонзиться в свое тело! Это может показаться странным, но такова История Рамы, со всеми ее неотъемлемыми деталями, законами и бесценным скрытым смыслом. Существа, обладающие ограниченными возможностями мысли, слова и действия, не способны распознать эту скрытую Истину. Поэтому ванары были чрезвычайно удручены и встревожены тем, что Раму настигла стрела, выпущенная из лука Дракона. Меганада же торжествовал победу. Он мчался сквозь толпу обезьян, изрыгая грубые проклятья.

Джамбаван, завидев его, закричал: “Остановись, ничтожный червь!” Сын Раваны, оттолкнув его в сторону, ответил с издевательской усмешкой: “Не навлекай на себя позор! Я не замечал тебя до сих пор, ибо ты слишком стар, чтобы быть достойным моего внимания. Какое мне дело до твоей болтовни? Поди прочь!” Он метнул трезубец в Джамбавана, но тот ловко поймал его на лету и нанес ответный удар Меганаде! Трезубец был нацелен на врага с такой меткостью и брошен с такой силой, что поразил Меганаду прямо в сердце; раненый демон бешено завертелся на месте и рухнул на землю. Джамбаван устремился к поверженному врагу; он схватил его за ноги и, подняв над головой, закрутил его тело в воздухе, а затем с размаху швырнул оземь. “Теперь ты можешь определить, насколько я стар! Рассуди сам, обладаю ли я силой молодости, или слабостью дряхлого старца!” Джамбаван призывал Меганаду к продолжению поединка. Могучий ракшаса не погиб от нанесенной раны. Не приняв вызова, он с трудом поднялся на ноги и побрел прочь.Он не выполнил хвастливого обещания, данного отцу, и ему было стыдно предстать перед его очами. Покинув поле битвы, он направился прямо к саду Никумбала, где в былые времена множество ракшасов предавались покаянию, соблюдая строгие обеты аскетизма.