Сказание о наших готских предках

Если Атаульф действительно высказал подобное намерение, то сделал это, вероятнее всего, в 413 г. Т. е. примерно через шестьдесят лет до рождения остгота Теодориха Великого. Которому было суждено осуществить то, что Атаульф считал невозможным. Или то, к чему шурин Алариха не считал нужным стремиться. Шесть лет, проведенных в обществе Галлы Плацидии — женщины, великой как в добрых, так и (возможно — памятуя, например, о странной смерти Алариха) злых делах того кровавого столетия — произвели в нем заметную перемену. Атаульф счел недопустимым обменять этот дорогой живой залог на корабли с зерном, столь необходимым его вечно голодным вестготам. Готам пришлось поголодать еще, Галла Плацидия осталась в руках Атаульфа, а император, бывший даже при желании не в состоянии силой отнять у него роковую красавицу (а такого желания у него не было), удовольствовался тем, что Атаульф с соблюдением всех правил и приличий попросил у него руки дочери Феодосия Великого, преподнеся в дар тысячу готских мечей.

Так в начале V в. был восстановлен мир между вестготами и Римом. Вестготы получили разрешение поселиться на имперских землях между рекой Гарумной (нынешней Гаронной — В.А.) и Пиренейскими горами. Основав там первое из «варварских» царств на территории Римской «мировой» державы — совершенно обособленных регионов, связанных с остальной империей не общими государственными институтами и общим законом, а финансовыми вливаниями и личной верностью глав этих регионов — «варварских» царей, осыпанных высокими римскими чинами и титулами — тому или иному императору. А царь вестготов Атаульф заполучил в супруги императорскую дочь Галлу Плацидию.

Свадьбу, положившую начало не только законному брачному, но и успешному военно-политическому союзу, пышно отпраздновали в городе Нарбоне (нынешней Нарбонне — В.А.). Настолько знаменитом уже в 414 г., что по нему была названа целая провинция — Нарбонская Галлия, богатейшее из римских колониальных владений. Там, между Пиренеями и Средиземным морем, издавна процветала весьма своеобразная племенная культура тектосагов. Хотя побережье было романизировано, в глубине страны, между Толосой (нынешней Тулузой — В.А.) и Бискайей, тектосаги почти не изменились с доримских времен. У римлян не было необходимости заниматься ими вплотную, ибо страна была богата, а долина Родана (современной Роны — В.А.) — область процветающей торговли — столь привлекательна, что «сыны Ромула» оставили дождливые отроги Пиренеев с обитавшим там мелким галльским народцем в покое. Чтобы, так сказать, «не заморачиваться» …

Когда же появились вестготские мигранты, пожелавшие, по брачному договору, прибрать к рукам эту землицу, скоро выяснилось, что она приносит несравненно меньший урожай и доход, чем, например, италийские земли. В Италии остготам хватало трети земель, чтобы прокормиться. В Нарбонской Галлии же вестготы не прокормились бы одной третью. И потому тектосагам пришлось уступить готским «вооруженным переселенцам» не одну, а целых две трети. Это привело к тому, что тектосаги были вынуждены переселиться — от греха подальше — выше в горы, перегнав свои стада на высокогорные пастбища, оставив равнину в руках пришельцев. Но без особых проявлений недовольства и без достойного упоминания кровопролития.