Сказание об Эйнаре Сыне Войны (СИ)

Эйнар поморщился. Как-никак он был конунгом Айнмарка, хотя, по правде, никогда правителем себя не считал, не понравилось ему это скучное, нудное занятие, а от трона так вообще зад ныл хуже, чем от седла. Выехать на охоту или какому соседу по зубам пару раз заехать, это да. Да только соседи, которым что-то не нравилось, быстро закончились, а как самому с кем-то подраться — тут сразу целая толпа советников, которые все уши прожужжат, почему драться нельзя. Но чтобы каких-то рыбаков пугать? Зачем? Как будто других дел не найти. Рыбаки ничего плохого ему не сделали, наоборот, он вроде как на троне как раз для этого и сидит, чтоб защищать их. Эйнар даже как-то хотел бондов от налогов избавить, даже пару несогласных кверху ногами подумать над поведением отправил, а потом опять советники на уши сели — казна, мол, пустеет. Раз пустеет, так надо забрать у кого полная, делов-то. А они: «Рейдовая экономика эффективна лишь на коротких отрезках времени, агрессивная захватническая политика рано или поздно приведет к истощению ресурсов, опрометчивые и недальновидные дипломатические решения приведут к полной политической изоляции…» В общем, чтоб заткнуть их, пришлось отказаться от своей задумки. Вот и делай добрые дела.

— Что? — нахмурился Эйнар. — Совсем больше никто даже не пробовал?

— Да как тут попробуешь? — всплеснул руками Снорри. — Свартсъяль, он же бессмертный! Я сам видал, как его мечом кололи, топором рубили, копьем тыкали — все ему хоть бы хны, вот! Два года мы так жили в страхе за себя, значится, да за родню. Вдруг сына заберут аль дочку, аль тебя самого на будущий год. Но тут… — Снорри боязливо взглянул на Эйнара. — Но тут, когда мы уж совсем отчаялись, пришел к нам герой нежданно-негаданно, вот.

Сын Войны погладил бороду, но хоть от него явно ждали какой-то реакции, терпеливо промолчал.

— Странный он был какой-то, — сказал наконец Снорри. — Имени не упомню, может, и не называл его вовсе. Сказал только, мол, пал один откуда-то. Ну оно-то и видно было, что об землю он хорошо так стукнулся, вот. Вроде бы с Большой Земли, из-за Моря приплыл. Дескать, прослышал, что у нас злодей завелся, что злу поклоняется и служит, а он, дескать, служит какому-то богу, что зла никакого не терпит. Ерунду какую-то городил, дескать, когда злодея одолеет, мы, поганые да темные, увидим, какой у него бог сильный да могучий, и сами от Отцов с Матерями отвернемся, тоже его богу служить захотим.

— Ну и? — поторопил Снорри Эйнар, пытаясь сохранить серьезный, тактичный вид.

— Ну и поперся к логову колдуна и пал один, как дурак, значится, — сердито проворчал старик. — Это ж где видано, чтоб, стало быть, по одному на колдуна с толпой уродцев ходили?

Эйнар от души рассмеялся, нисколько не смущаясь, что ломает трагичный момент. Магни заскрипел деснами.

— Мы бы тоже засмеялись, кабы плакать не хотелось, — вздохнул Снорри. — Но знаешь чего, Эйнар? Колдун в ту зиму никого не забрал. Только дань из нас выжал, дескать, раз героя прокормить могем, стало быть, и добродетелей-защитников смогем, вот. А потом, как весна кончилась, пришел к нам другой герой. Этот, сразу видать было, герой всамделишный, значится, топор такой здоровенный на плече, шлем с рогами такой, хоть внуков купай — ну точно, с дракона шкуру спустил и девку не одну у чудища отбил. Тоже сказал, дескать, про наши беды слыхал, но не из-за Моря пришел, а поближе слыхал, мол, некто обмолвился под хмелем про нашего колдуна. Посмотрел на нас и говорит: «Сколько заплатите?» А мы ему: «Мы люди бедные, наше дело рыба да овцы, хошь — все Море выловим, дай только срок да от колдуна избавь». А он посмеялся, махнул рукой да был таков, вот. Но лето в силу вступить не успело, пришел к нам третий герой, да не один, а с приятелями. «Мы, — говорят, — платы не берем, вот убьем злодея, прославимся — лучшей награды не сыскать», значится. Ну мы им и поверили, обнадежились…