Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

— Ну, не знаю, как они это там меж собой решат.

Яков промолчал. Вот-те новость. Одно дело они тут, а другое — родители…

— Может, и к лучшему, — пробормотал он. — Мама совсем уставшей выглядит.

Клим в последний раз глубоко затянулся, потом встал, дошел до стола и положил окурок в стоящую на нем чашку.

— А хочешь еще секрет? — не поворачиваясь, шепотом спросил он.

— Давай все, — улыбнулся Яков и неожиданно почувствовал себя едва ли не счастливым. У него снова был брат. Словно частица дома. И совсем рядом.

— Я, кажется, силу теряю, — спокойно произнес Клим, и все счастье как ветром сдуло.

— Не бывает такого, — не поверил Яша, приподнялся на локте и с ужасом уставился на брата. Сила была его гордостью. Отчасти смыслом его жизни. Как же…

— Я тоже так думал, — вздохнул Клим. — Но вот, видимо, бывает… Подожду еще немного, пока оно совсем явно не станет. А потом, наверное, обратно домой подамся. Отцу помощь лишней не будет.

— Это тебе помощь нужна! — воскликнул Яков и вскочил на ноги. Его качнуло, он не заметил. — Давай расскажем деду, он…

— Нет! — рявкнул Клим, подошел, положил ладони ему на плечи и заглянул в глаза. — Нет, Яш. Никому мы ни о чем не расскажем. Я смирился. На тренировках еще как-то получается колдовать, а как ухожу с полигона, так все. И вот сколько у меня осталось времени, столько, значит, и есть. Не хочу терять и его. А знаешь, я вот тебе сказал, и будто легче стало. Пусть так.

— Клим…

— Не смей меня жалеть. Вернусь домой, там много жалельщиков будет.

— А может тебе все же к дядьке, он ведь…

— Нет! Я сказал — нет, — он тяжело сглотнул, отвернулся и отошел. Снова лег на кровать. — Будешь мне сигареты с бабушкой передавать?

— Клим…

— Будешь?!

— Буду…

— Ну, вот и славно. Ладно, хватит обо мне. Давай о тебе. Как оно тебе, со Златой-то? Понравилось? Не жалеешь, что чистоту телесную потерял, а?

Вообще-то следовало обидеться. Разозлиться. Сказать, что это не его дело и ничего он ему не расскажет. Но после всего, что сейчас рассказал ему Клим, сделать так, значило бы отвернуться от него. Да и спрашивал Клим на самом деле вовсе не про Злату.

Яков снова лег на пол и снова уставился в потолок.

— Понравилось, — наконец ответил он и тут же ощутил, как зарделся. Ну и к черту. — А жалею ли… Еще не понял.

— Не жалей. Не стоит оно того.

— А как думаешь, женщине стоит? — спросил Яша. — Вот ты когда с Грушей… Думал о ее муже?

Клим перевел на него задумчивый взгляд.

— Да нет, — подумав, ответил он. — Чего бы он мне сдался?

— Но она ведь с ним… до тебя...

— Так он ее мужем был. А нынче ему мертвому и вовсе без разницы. И с нами в постели третьим он не лежал.

— А если бы Ксеня… ну… до свадьбы…

Клим глухо рыкнул.

— Не надо так, не такая она.

— И все же, а если бы…

— Думал бы, конечно, — тихо сознался брат. — Только бы в укор не поставил, — а потом недовольно резанул ладонью по воздуху. — Да ну тебя! Чушь порешь! Не стала бы она просто так… Это ж даже представить немыслимо! Вот Проська бы стала?

— Нет, — не задумываясь, ответил Яков.

— То-то. А коли бы стала, значит, обманул кто или обидел, а тогда уж жалеть надо да ироду этому по морде…

— Ты что, до сих пор в нее влюблен? — вдруг понял Яков.

Клим тяжело вздохнул и отвел взгляд.

— Не знаю, — ответил он. — Я по осени ее сестру спрашивал, вроде счастлива она там с мужем. А так не видел же больше ни разу. Не знаю.

Они оба замолчали, каждый думая о своем. Яков думал о том, что все-таки обязательно надо у дядьки Тихомира спросить, как оно с силами бывает и почему ведун их потерять может. Но среди этого всего внезапно пробилась другая мысль, которая захватила его внимание. А что, если Злату тоже кто-то обманул? Обидел?.. Не спроста же она себя заколдовала, да еще и так страшно. И что она тогда должна чувствовать? И как этот кто-то посмел... ее... Клим прав, тут надо найти и в морду... Прямо сейчас пойти... Но ведь для того, чтобы пойти, сначала надо выяснить, кто это был. А для этого нужно поговорить со Златой... И, наверное, лучше перед этим протрезветь...

Мысли путались, мешались...

Клим опять встал, сходил за еще одной сигаретой. Снова вернулся на кровать. Они лежали и молчали. И в этой тишине в какой-то момент им обоим показалось, что они снова дома. Проблемы никуда не делись, но переживать их в родных стенах и не в одиночку явно было проще, и показалось, что все еще можно наладить.

Да, как-нибудь все да наладится…

Как-нибудь…

Глава 13

Говорят, остановка сердца — это страшно больно. Лгут. Больно — это когда три года спустя сердце снова начинает биться и ощущать, и выясняется, что ты все еще падаешь в темноту, как и в тот страшный миг, из которого пыталась спастись, только в этот раз знаешь, что прекратить падение не выйдет.