Сказка Карлсон, который живёт на крыше, опять прилетел

стула, чтобы сидеть, класть всякую всячину и влезать на них, когда нужно засунуть

что-нибудь на верхнюю полку шкафа. Впрочем, обычно это не удавалось, потому что

шкаф был до отказа забит тем, что уже не могло валяться просто на полу или висеть

на гвоздях вдоль стен: ведь весь пол был заставлен, а стены завешаны несметным

количеством вещей! У Карлсона в комнате был камин, и в нем — таганок, на котором

он готовил еду. Каминная полка тоже была заставлена самыми разными

предметами. А вот с потолка почти ничего не свисало: только коловорот, да еще

кошелка с орехами, и пакет пистонов, и клещи, и пара башмаков, и рубанок, и ночная

рубашка Карлсона, и губка для мытья посуды, и кочерга, и небольшой саквояж, и

мешок сушеных вишен, — а больше ничего.

Малыш долго молча стоял у порога и растерянно все разглядывал.

— Что, прикусил язык? Да, тут есть на что посмотреть, не чета твоей комнате — у

тебя там, внизу, настоящая пустыня.

— Это правда, твоя на пустыню не похожа, — согласился Малыш. — Я понимаю, что

ты хочешь убрать совий дом.

Карл сон кинулся на диванчик и удобно улегся.

— Нет, ты меня не так понял, — сказал он. — Я вовсе ничего не хочу убирать. Это ты

хочешь убирать… Я уже набирался там, у тебя. Так или не так?

— Ты что, даже и помогать мне не будешь? — с тревогой спросил Малыш.

Карл сон облокотился о подушку и засопел так, как сопят, только когда очень уютно

устроятся.

— Нет, почему же, конечно, я тебе помогу, — успокоил он Малыша, перестав сопеть.

— Вот и хорошо, — обрадовался Малыш. — А то я уж испугался, что ты…

— Нет, конечно, я тебе помогу, — подхватил Карл сон. — Я буду все время петь и

подбадривать тебя поощрительными словами. Раз, два, три, и ты закружишься по

комнате. Будет очень весело.

Малыш не был в этом уверен. Никогда в жизни ему еще не приходилось так много

убирать. Конечно, дома он всегда убирал свои игрушки — только всякий раз маме

надо было напомнить об этом раза три, четыре, а то и пять, и он тут же все убирал,

хотя считал, что занятие это скучное, а главное, совершенно бессмысленное. Но

убирать у Карлсона — совсем другое дело.

— С чего мне начать? — спросил Малыш.

— Эх, ты! Всякий дурак знает, что начинать надо с ореховой скорлупы, — ответил

Карл сон. — Генеральной уборки вообще не стоит устраивать, потому что потом я

никогда уже не смогу все так хорошо расставить. Ты только немного прибери.

Ореховая скорлупа валялась на полу вперемешку с апельсиновыми корками,

вишневыми косточками, колбасными шкурками, скомканными бумажками,

обгоревшими спичками и тому подобным мусором, так что самого пола и видно не

было.

— У тебя есть пылесос? — спросил Малыш, немного подумав.

Этот вопрос был Карлсону явно не по душе. Он хмуро поглядел на Малыша:

— А среди нас, оказывается, завелись лентяи! Лучшая в мире половая тряпка и

лучший в мире совок их почему-то не устраивают. Пылесосы им, видите ли, подавай,

только бы от работы отлынивать! — И Карл сон даже фыркнул от возмущения. —

Если бы я захотел, у меня могло быть хоть сто пылесосов. Но я не такой бездельник,

как некоторые. Я не боюсь физической работы.

— А разве я боюсь? — сказал Мальта, оправдываясь. — Но… да ведь все равно у тебя

нет электричества, значит, и пылесоса быть не может.

Малыш вспомнил, что домик Карлсона лишен всех современных удобств. Там не

было ни электричества, ни водопровода.

По вечерам Карл сон зажигал керосиновую лампу, а воду брал из кадки, которая

стояла у крылечка, под водосточной трубой.

— У тебя и мусоропровода нет, — продолжал Малыш, — хотя тебе он очень нужен.

— У меня нет мусоропровода? — возмутился Карл сон. — Откуда ты взял? Подмети-

ка пол, и я покажу тебе лучший в мире мусоропровод.

Малыш вздохнул, взял веник и принялся за дело. А Карл сон вытянулся на диванчике,

подложив руки под голову, и наблюдал за ним. Вид у него был очень довольный.

И он запел, чтобы помочь Малышу, — точь-в-точь как обещал:

Долог день для того,

Кто не сделал ничего.

Кончил дело — гуляй смело!

— Золотые слова, — сказал Карл сон и зарылся в подушку, чтобы улечься поудобнее.

А Малыш все подметал и подметал. В самый разгар уборки Карл сон прервал свое

пение и сказал:

— Ты можешь устроить себе небольшую переменку и сварить мне кофе.

— Сварить кофе? — переспросил Малыш.

— Да, пожалуйста, — подтвердил Карл сон. — Я не хочу тебя особенно утруждать.

Тебе придется только развести огонь под таганком, принести воды и приготовить

кофе. А уж пить его я буду сам.

Малыш печально посмотрел на пол, на котором почти не было видно следов его

усилии:

— Может, ты сам замешиваться кофе, пока я буду подметать?

Карл сон тяжело вздохнул.

— Как это только можно быть таким ленивым, как ты? — спросил он. — Раз уж ты

устраиваешь себе переменку, неужели так трудно сварить кофе?

— Нет, конечно, нетрудно, — ответил Малыш, — но дай мне сказать. Я думаю…

— Не дам, — перебил его Карл сон. — Не трать понапрасну слов! Лучше бы ты

постарался хоть чем-то услужить человеку, который в поте лица пылесосил твои уши

и вообще из кожи вон лез ради тебя.

Малыш отложил веник, взял ведро и побежал за водой. Потом принес из чулана