Сказка моей жизни

Из Сорё я проехал в Гольштейнборг, а вернувшись в Копенгаген, переехал на новую квартиру. Может быть, кое-кого из моих заокеанских друзей [41] и заинтересует описание моего копенгагенского жилища. Дом находится на Новой Королевской площади; на первом этаже помещается одно из наиболее посещаемых в городе кафе; на втором этаже ресторан, на третьем клуб, на четвертом, где находится моя квартира, живет еще врач, а надо мною фотографический павильон. Таким образом, у меня под руками и еда, и питье, и общество, и даже врачебная помощь на всякий случай, а также фотография, если я пожелаю оставить свой портрет потомству. Кажется, недурно устроился! Обе мои комнаты невелики, но очень уютны, залиты солнцем и украшены статуями, картинами, книгами и цветами, о которых заботятся мои верные приятельницы. Каждый вечер у меня на выбор два места – в королевском театре и в «Казино». Друзья мои рассеяны повсюду, во всех классах общества, и я всегда нахожу у них радушный и сердечный прием.

1867 г

В конце января профессор Гёт [42] с огромным успехом читал мои сказки: «Мотылек» и «Счастливая семья» в Студенческом союзе, где до сих пор их читал вслух лишь я сам. Чтение его, благодаря вдумчивости, юмору и экспрессии, с какими он передавал эти историйки, произвело большое впечатление. После чтения состоялся товарищеский ужин, и артист провозгласил во время его тост за меня, причем пояснил, что первый его дебют состоялся в Студенческом союзе и в комедии из студенческого быта Х. К. Андерсена – вот почему он и сегодня, выступая после стольких лет опять в том же кружке, пожелал прочесть сказки Андерсена, продолжающего оставаться членом Союза и все таким же юным, свежим, если только не еще свежее, еще моложе, нежели в годы студенчества!

Профессор Гёт был, таким образом, первым, если не считать меня самого, чтецом моих сказок в публичном собрании [43]

. Затем один из самых выдающихся артистов королевского театра, г. Фистер, положительно создавал своим чтением нечто художественное из сказки «Новое платье короля». Артист Нильсен, первоклассный исполнитель ролей Гакона Ярла и Макбета, также часто читал некоторые сказки и в частных кружках, и во время своих артистических поездок по Швеции и Норвегии. А наш несравненный Михаэль Вие с неподражаемою искренностью, юмором и наивностью читал «Истинную правду», «Воротничок» и «Иванушку-дурачка». Назову затем из прекрасно читавших мои сказки артистов: Христиана Шмидта и Манциуса. Наконец, профессор философии, высокодаровитый Расмус Нильсен посвятил разбору и выяснению значения моих сказок «Снеговик» и «Что муженек ни сделает, все хорошо» две публичные лекции.

2 апреля, в день моего рождения, вся комната моя оказалась переполненной цветами, картинами и книгами. У дорогих друзей моих Мельхиор встретили меня пением и речами. На дворе светило весеннее солнышко, светило оно и в моем сердце. Я оглянулся назад, на прожитые годы – сколько счастья выпало мне на долю! И мне, как всегда, стало страшно: я не мог не вспомнить старинного сказанья о богах, завидующих слишком счастливым смертным и обрушивающих на их головы беды. Но ведь наш Бог – любовь!

В Париже открылась всемирная выставка. Люди стремились туда со всех концов света. На Марсовом поле воздвигся замок «Фата-Морганы», песчаное поле превратилось в чудный сад, и меня потянуло туда увидеть современное сказочное зрелище.

11 апреля я уже был в Шлезвиг-Голштинии, а затем быстро проехал Германию и очутился в Париже. Выставка еще не была окончательно устроена, но работы подвигались вперед гигантскими шагами. Все здесь занимало, интересовало, возбуждало меня. Я посещал выставку почти ежедневно и встречался здесь с друзьями и знакомыми из разных стран света. Здесь как будто было условленное место свидания всех наций.

Однажды я встретил тут элегантно одетую даму под руку с мужем-негром, и она заговорила со мной на смешанном шведско-английско-немецком наречии. Оказалось, что она шведка родом, но затем жила все за границей. Узнала она меня по портрету. Она познакомила меня со своим мужем, знаменитым трагиком Ирой Ольриджем, который был приглашен в парижский «Одеон-театр». Я пожал руку артиста, мы обменялись по-английски несколькими любезностями, и мне было очень приятно встретить друга и в лице одного из даровитейших сынов Африки.

В Париже находился король Греческий Георг, и я имел удовольствие вновь свидеться с молодым королем, которого я знал еще с того времени, когда он ребенком слушал, как я читал свои сказки.

К 26 мая, дню серебряной свадьбы датской королевской четы, я хотел быть в Копенгагене и отправился туда через Locle и Швейцарию, но простудился в дороге и проболел в Locle, так что приехал в Копенгаген несколькими днями позже. В числе многих лиц, награжденных при этом торжественном случае чинами или орденами, был и я; король возвел меня в звание статского советника.