Сказка о двух сторонах (СИ)

Время пролетело незаметно. Эмма быстро поняла, что слизеринцы со старших курсов ищут слабости у всех и, видимо, не испытывают излишне сильного недовольства из-за того, что её семья была на Гриффиндоре. Пока, она не давала повода её ненавидеть, они сохраняли нейтралитет. На самом деле, она подружилась с Нарциссой, даже Люциус иногда помогал ей с домашними заданиями по Трансфигурации взамен на выполнение его маленьких поручений. Одну вещь она осознала сразу — здесь всё было взаимовыгодно и позволено. Но если ты покажешь свою слабость, кто-то найдёт способ её использовать. Проявишь силу — и внезапно обнаружишь людей, которые захотят с тобой дружить.

В эти моменты она скучала по Джеймсу, его прямоте и честности. Кроме того, его ловкость в Трансфигурации могла помочь ей. МакГонагалл любила его и в той

ситуации, где другого бы оставили на отработку — Джеймса просто отпускали со строгим предупреждением. Несколько раз.

Эмма была лучше в Зельеварение, что быстро стало её любимым предметом. Более того, она стала одной из любимых учениц Слизнорта. Он ставил её в пару с Лили Эванс и, если их зелья получались идеальными, разрешал забрать их себе. Само собой разумеется, Северус Снейп был не очень доволен этим. Слизеринцы давили на него из-за дружбы с грязнокровкой, тем более гриффиндоркой, поэтому они не могли видеться так часто, как хотелось бы.

Соседки по комнате вскоре стали её самыми близкими подругами, хотя Эмма не забыла отомстить Хелен, сделав её шампунь розовым. Но никто не заподозрил в этом Эмму, всё списали на ошибку доставки. К слову, больше всего проблем вызывали гриффиндорцы. Хоть о ненависти Слизерина и Гриффиндора ходили легенды, последние питали особенную ненависть именно к Эмме, которая благодаря Сириусу, была теперь известна, как предатель собственной семьи. Все решили забыть о том, что она не сама выбирала факультет, куда её распределила шляпа. К счастью, Джеймс игнорировал слова своего друга. Позже двойняшки встретились ночью в Астрономической башне, где обнаружили, что папа подарил им мантию-невидимку. После этого дважды в неделю они ночью выбирали место в замке и исследовали его. Эмма и Джеймс смеялись с Филча, который был очень раздражён из-за миссис Норрис, мяукающей в пустоту.

Однажды октябрьским вечером двойняшки обнаружили кухню. Домашние эльфы суетились вокруг них, пытаясь удостовериться, достаточно ли они съели пирогов с патокой, тыквенных пирожных и горячего шоколада с крошечными зефирками. Джеймс взволновано сообщил сестре, что у Сириуса скоро день рождения, и Эмма нарисовала торт, который могли бы для него приготовить эльфы.

Хоть они и не ладили с Сириусом, девочка хотела помочь Джеймсу, втайне надеясь, что ненависть Блэка — это просто шоу. Со слов брата, он казался совершенно другим человеком.

Домашние эльфы сделали великолепный торт в форме льва, а Джеймс заколдовал его, чтобы тот встряхивал гривой и рычал. Эмма нашла заклинание, которое заставило его говорить. Первая попытка была довольно смешной: Джеймс пытался подражать голосу Сириуса, но голос льва, в конечном итоге, больше походил на Питера Карсона — довольно глупого парня с Пуффендуя, — историями о котором они часто обменивались. Вторую попытку они решили отложить на несколько дней, так как у них от сладостей разболелись животы, на что мадам Помфри многозначительно покачала головой.

Потом внезапно наступили рождественские каникулы и пришло время уезжать домой. Мама была в восторге, повторяя, что без них дом был не тот. Сириус и Регулус согласились спросить своих родителей, могут ли они вернуться домой на Новый Год. Когда они ехали в каретах к поезду, Сириус пошутил, что их мать будет в восторге от возможности попытаться женить его на чистокровной, но не на одной из его кузин. Они все смеялись над этим, даже Эмма. Она поймала его взгляд, и на долю секунды между ними возникло взаимопонимание.

В поезде Эмма сидела с Алекто и еще несколькими первокурсницами. Они вспомнили последние четыре месяца и поразились тому, как быстро прошёл год. Эмма и Алекто позабавили остальных, показав несколько заклинаний, которые выучили сами. Они наслаждались возможностью использовать магию, ведь на каникулах это было запрещено. Эмма была в процессе превращения шоколадной лягушки Алекто в жёлтую, когда староста Слизерина открыла дверь в купе.

— Слушайте все! — начала она, прежде чем нахмуриться. — Алекто, на твоём месте, я бы не ела эту лягушку. — До этого, шоколадная лягушка приобрела мутноватый цвет с жёлтым оттенком. Не стоит говорить, что это выглядело не очень аппетитно. Алекто хотела начать оправдываться, но староста подмигнула: — Если я об этом не услышу, то не смогу вычесть баллы. В любом случае, я просто хотела сказать, что мы подъезжаем к Лондону. Вам лучше переодеться.

— Оу-у-у, — протянула Софи Паркинсон, печально смотря на свою школьную одежду. — Я надеялась показать родителям мою нашивку Слизерина.

— Я тоже, — согласилась Люсинда, — они будут счастливы. — Она перебросила волосы через плечо. — Зелёный всегда был моим цветом.