Сказка о Гаде Безликом

Словно новый сапожок.

Ты постой, дай отдышаться,

За тобою не угнаться.

Бес подпрыгнул, улыбнулся

И игриво повернулся.

Почесал затылок свой

И промолвил: — Вот дурной!

Есть короче путь — дорога

До отцовского острога.

Тут направо повернём,

К речке бурной попадём.

Не робей Андрей, иди,

Счастье наше впереди!

Бес, продолжив путь опять,

Стал как козочка скакать.

— Видно, брат, ты счастлив очень,

Оттого и путь короче.

Как к реке твоей придём,

Хоть водицы там попьём.

— Что ты, что ты! Та водица

Словно хищная тигрица.

Пить её совсем нельзя

Вмиг погубишь ты себя!

— Как же речку нам пройти?

Не пойму я уж, прости.

— Не спеши, ступай за мной,

Я веду тебя домой.

9

Много времени иль мало,

Пролетело — пробежало,

Подошли они к реке

Да присели на пеньке.

Забурлила Змей-река,

В жар бросая облака,

Зашипела, заискрила,

Пламенем заворожила.

Бес подпрыгнул суетливо,

Топнул лапою строптиво,

Поводил руками важно,

Пробуждая чувство жажды.

Что-то на своём сказал,

А затем вдруг закричал:

— Эй вы, Веды тьмы могучей,

Разверните черны тучи!

Омут сей перевяжите

Да в острог к отцу пустите!

Забурлила Змей-река,

Обжигая облака,

Поднимая пламя ввысь,

Открывая тайны смысл.

Из воды выходят томно

Веды, в одеянье тёмном,

Взором огненным сверкая,

Пеленой всё укрывая.

А Андрей сидит, моргает,

Словно их не замечает.

Бес его за руку взял

Да с собой идти позвал.

— Веды нам открыли вход –

Ведовской водоворот.

Так как братом ты назвался

И судьбы не испугался,

Мы войдём к отцу в острог,

Закрутив по-братски рог.

Только ты держись меня,

Не-то в пламени огня

Сгинешь, так и не узнав,

Прав я или всё ж не прав.

— Хорошо, пойдём, братишка,

Всё ж хороший ты парнишка,

Вдруг отец твой что подскажет

Или путь мне свой укажет.

— Складно говоришь, Андрюша,

Если будешь его слушать,

Сможешь ты великим стать

И другими управлять.

— Ладно, нам пора идти.

Если что — меня прости.

Бес шагнул — Андрей за ним

Словно бурею гоним.

Завертело, закружило,

Жаром тучи опалило

Волны вмиг огнём накрыли,

В бездну пламени впустили.

День менялся тьмою ночи,

Прикрывая светлы очи.

10

Тем же часом воевода

Восседал под тенью свода,

Слушал жалобы, корил

Тех, кто больше всех просил.

И дружина не скучая,

Собралась, народ встречая.

Обсуждения кипят,

Змею все со слов грозят.

Подошел к ним старичок,

Весь в лохмотьях пиджачок,

Борода белым-бела,

На запястье знак — стрела.

— Что ж вы, братцы, тут стоите?

Словно суп в котле кипите.

— Дед, ступай своей дорогой,

Не смотри на нас ты строго.

Воевода отдыхает,

Да и змей тут не летает.

— Я живу уж триста лет,

В жизни видел много бед,

Но без толку здесь сидеть –

Языками лишь греметь

Не пристало, да и стыдно,

За народ за наш обидно.

Воевода кликнул деда:

— Что за странная беседа?

Подойди-ка ты ко мне,

Да склонись скорей к земле.

А старик стоит, кивает,

Словно слов не разбирает.

Поклонился воеводе,

Да при всём честном народе

Так с усмешкой говорит:

— Вижу, чахлый ты на вид.

Двести лет, как разменял

И о счастье лишь мечтал.

Всё в делах о государстве,

А душа твоя в мытарстве.

Не по силам Змей тебе

Да и трон не по судьбе.

— А не пьян ли ты, старик?

Сам стоишь, как тень — безлик.

Странные глаголешь речи,

Видно, ждёшь ты с плетью встречи?

Стража! Запереть в темницу!

Перешел ты дед границу.

Эко невидаль какая,

Борода седа, а лает.

Пусть подумает о том,

Как глаголить скверну ртом.

А старик одно кивает,

Грозных слов не разбирает.

Стража бросилась к нему

Словно к лютому врагу.

Дед рукой своей взмахнул

И исчез — как ветер сдул.

11

Потемнело всё кругом,

Вечер тёмный за окном.

Воевода наш в печали,

Чёрны думки за плечами.

А Андрей за руку с бесом

Пролетает тьмы завесу,

Через пламя Змей-реки,

Да сквозь омуты тоски.

Средь диковинных огней

Оказался наш Андрей.

Тьма… сквозь мрак огонь сияет –

Болью душу обжигает.

В сердце тёмного острога

Восседает идол строго,

А вокруг котлы кипят,

Выпуская жгучий чад…

Бес лукаво улыбнулся,

Прыгнул, быстро повернулся,

Почесал отбитый рог,

Да последовал в острог.

Подошли они к дворцу

Черно-красному крыльцу.

Перед входом свет струится,

Словно кровушка сочится.

Бес с улыбкой поучает:

— Наш отец опять серчает…

Правит он огнём и тьмой,

Страхом, чернью и тоской.

Как зайдёшь, ты поклонись,

Его воле покорись

И проси лишь снисхожденье,

Да на путь свой наставленье.

Отвечал ему Андрей:

— Да пойдём уже скорей.

Не пристало тьмы бояться,

Коль вошёл в бесово царство.

12

Буря жаром мглу палила,

Бес сидел — печаль давила,

Рог чесался третий день,

А в глазах мелькала тень.

И как только дверь открылась,

Тень куда-то испарилась.

— Наконец-то, — молвил бес,

Проявляя интерес.

А бесёнок заискрился,

Низко-низко поклонился

И, пища как мышь, сказал:

— Слышал я как ты взывал,

Не ругай, прошу, отец

Смог добраться наконец.

— Что за странный смерд с тобой?

Толи мёртв, а толь живой?

— Я — Андрей, Игната сын,

Был я хворью одержим.

Он кольцо отцу отдал,

Вот тогда другим я стал.

— Складно баешь ты, Андрей,

Не боясь судьбы своей.

Коль пришёл, так поклонись –

Нашей воле покорись.

— Бесу кланяться не стану,

Даже если в бездну кану!

Засмеялся бес игриво.

— Не таится в мешке шило…

Хоть и сам пришёл сюда,

Не страшит тебя беда.

— А зачем бояться бед?

Смерть за жизнью ходит вслед.

Тридцать лет я тенью был,

Хворь ломает — не забыл,

А сейчас силён, удал,

Хоть и жизни не видал.