Сказки братьев Гримм

Выскочил Гензель из хлева, словно птица из клетки, когда ей откроют дверку. Как обрадовались они, как кинулись друг другу на шею, как запрыгали от радости и целовались! Теперь им нечего уже было бояться, и вот вошли они в ведьмину избушку и видят — стоят там всюду по углам ларцы с жемчугами и драгоценными каменьями.

— Ну, это будет, пожалуй, получше наших камешков, — сказал Гензель и набил ими полные карманы. А Гретель говорит:

— Мне тоже хочется что-нибудь домой принести, — и насыпала их полный передник.

— А теперь бежим поскорей отсюда, — сказал Гензель, — ведь нам надо выбраться из ведьминого леса.

Прошли они так часа два и подошли, наконец, к большому озеру.

— Не перебраться нам через него, — говорит Гензель, — не видать нигде ни лавочки, ни моста.

— Да и лодочки не видно, — ответила Гретель, — но вон плывет белая уточка; если я ее попрошу, она поможет нам переправиться на другой берег.

И кликнула Гретель уточке:

Нету мостика нигде,Ты свези нас по воде!

Подплыла уточка, Гензель сел на нее и позвал сестрицу, чтобы она села вместе с ним.

— Нет, — ответила Гретель, — уточке будет слишком тяжело. Пускай перевезет она сначала тебя, а потом и меня.

Добрая уточка так и сделала. Они счастливо переправились на другой берег и прошли дальше. А там лес показался им совсем знакомым, и, наконец, они увидели издали отцовский дом. Тут дети пустились бежать, влетели в комнату и бросились отцу на шею. С той поры, как отец бросил детей в лесу, не было у него ни минуты радости, а жена его умерла. Раскрыла Гретель передник, и рассыпались по комнате жемчуга и драгоценные камни, а Гензель выбрасывал их из кармана целыми пригоршнями. И настал конец их нужде и горю, и зажили они счастливо и хорошо.

БЕДНЫЙ РАБОТНИК С МЕЛЬНИЦЫ И КОШЕЧКА

ил-был на мельнице старый мельник; не было у него ни жены, ни детей, и служило у него трое работников. Пробыли они у него несколько лет, и вот он говорит им однажды:

— Я уже стар стал, мне бы теперь сидеть на печи, а вы ступайте по белу свету странствовать; и кто приведет мне домой лучшего коня, тому я отдам мельницу, а за это он будет кормить меня до самой смерти.

Третий работник был на мельнице засыпкой, и все считали его дураком и мельницу ему никак не прочили; да он и сам ее не хотел. И вот ушли они все трое, подошли к деревне, и говорят те двое Гансу-дураку:

— Оставайся-ка лучше тут; все равно тебе за всю свою жизнь и поганой клячи не достать!

Но Ганс пошел дальше. Ночью пришли они к пещере и легли в ней спать. Двое умных подождали, пока Ганс заснет, потом ушли и Ганса бросили, думая: вот ловко мы дело обделали! А когда взошло солнце, Ганс проснулся и видит: лежит он в глубокой пещере один-одинешенек.

— Господи, да где же это я? — крикнул он.

Поднялся Ганс, выбрался из пещеры наверх и пошел в лес. Идет и думает: «Все меня бросили, как мне теперь одному найти коня?» Шел он так, задумавшись, и вдруг повстречалась ему маленькая пестрая кошечка. Она ласково с ним заговорила:

— Ганс, куда это ты идешь?

— Ах, да чем же ты мне можешь помочь?

— Я знаю, о чем ты мечтаешь, — сказала кошечка. — Ты хочешь получить красивую лошадь. Иди вместе со мной и будь мне верным слугою семь лет, а за это я дам тебе лошадь, да такую красивую, какую ты за всю свою жизнь и не видывал.

«А кошка-то, видать, не простая, — подумал Ганс. — Что ж, посмотрим, правду ли она говорит». Повела его кошечка в свой волшебный замок; было там у нее много-премного кошек, и все ей прислуживали, то и дело носясь по лестнице вверх и вниз, довольные и веселые. А вечером, когда они уселись за стол, три кошечки принялись за музыку; одна играла на контрабасе, другая на скрипке, а третья трубила в трубу, надувая щеки изо всех сил. Когда они поели и стол был уже убран, кошка ему говорит:

— Ну, Ганс, давай теперь с тобой потанцуем!

— Нет, — говорит он, — никогда в жизни я с кошкой не плясал и не буду!

— Тогда отведите его в постель, — сказала она кошечкам.

Одна из кошечек повела его со свечкой в спальню, другая стащила с него башмаки, третья — чулки, четвертая потушила свечку. А на другое утро они явились снова и помогли ему одеться; одна натянула ему чулки, другая завязала подвязки, третья подала ему башмаки, четвертая его умыла, а еще одна вытерла ему лицо хвостом. «Это мне нравится», сказал Ганс. Но и ему приходилось для кошки работать; каждый день он колол дрова, да как можно помельче. Для этого дали ему серебряные топор, клин и пилу, а колода была медная. Вот так и колол он дрова, жил, ел да пил, но видать никого не видал, кроме пестрой кошки и ее служанок. Вот говорит она однажды Гансу:

— Иди выкоси мой лужок, а траву высуши, — и дала она ему серебряную косу и золотой брусок, но велела ему все это вернуть после обратно.

Окончил Ганс работу, принес косу, брусок и сено домой и спрашивает, не заплатит ли она ему уже за работу.