Сказки тридевятого округа

– Мы не направляли эту программу на проверку! – перебил его Пётр. – Наша последняя разработка «Квартал кладоискателей» ещё не закончен! Поэтому ни о какой сдаче её на проверку речи быть не может.

– Когда закончите, то будет уже поздно, да и накладно что-либо исправлять, – с видом знатока парировал Иванов. – А что касается проверки, то Высший Совет не нуждается в согласии исполнителей на проведение контрольных проверок, на то он и Высший! – и Иванов с торжественным видом ткнул указательным пальцем в потолок. – Так вот я лично протестировал программу «Клад батьки Махно» …

– Надеюсь, накануне тестирования Вы глубоко погрузились в тему? – с недоброй усмешкой перебил консультанта Пётр.

– Достаточно глубоко, Пётр Алексеевич, чтобы сделать экспертное заключение.

– И каков будет ваш вердикт?

– Отрицательный.

– Позвольте полюбопытствовать, почему?

– Программа перегружена грубым натурализмом. В ней слишком много крови, убийств… слишком много неоправданного насилия и никакой романтики приключений! Вспомните хотя бы программу «Дети капитана Гранта»! В ней тоже есть место смертельным опасностям, сражениям с пиратами, дикарями и всякими другими отрицательными героями, но при этом она остаётся светлой, лёгкой для восприятия и насыщенной романтическими приключениями. А что мы имеем в вашей последней разработке? Кровавую мясорубку на просторах выжженного солнцем Гуляй-Поля, золотые слитки в могилах с мертвецами и одуревших от крови и самогонки махновцев? Так?

– Так, – согласился Романов и впервые посмотрел на Иванова с интересом. – А Вы, оказывается, не только натурщик для старых рекламных плакатов! Вы ещё у нас и аналитик!

– Не у Вас, господин Романов, а при Высшем совете, и не аналитик, а консультант-эксперт широкого профиля.

– Ваша фамилия случаем не Огурцов?

– Вы, Пётр Алексеевич, можете ёрничать, сколько Вам будет угодно, но без моего положительного заключения Высший Совет разрешения на запуск программы «Клад батьки Махно» не даст.

– И что же прикажете мне делать? Закрыть весь квартал кладоискателей?

– Зачем же так категорично? Я приду к Вам ровно через тринадцать дней…

– Почему через тринадцать, а не через десять или пятнадцать?

– Таково решение Высшего Совета. Надеюсь, за это время Вы и ваши специалисты успеете откорректировать эту… оголтелую махновщину.

– А если не успеем?

– Если не успеете, то будем решать вопрос о вашем соответствии занимаемой должности.

– Слушай, ты! Как там тебя? – прорычал Романов, и уголок его рта стал подёргиваться в нервном тике. – Ты давно из окна не вылетал?

– Тринадцать дней! Тринадцать! – бесцветным тоном произнёс Иванов и, проигнорировав угрозу физического насилия, скрылся за дверью.

* * *

Совещание проходило при закрытых дверях, узким кругом. Присутствовали только самые доверенные лица: Малюта Скуратов, секретарь-референт Алексашка Меньшиков, думный дьяк Никита Зотов, специалист по магическим технологиям Яков Брюс и семейная пара компьютерных гениев – разработчиков программы «Клад батьки Махно», Василиса и Иван Премудрые. Впрочем, компьютерщиков по именам уже давно никто не называл, за ними прочно закрепились прозвища – Спанч и Флэшка.

Алексашка Меньшиков был в курсе визита представителя Высшего Совета, поэтому Романов поручил ему довести до участников совещание суть проблемы. Меньшиков говорил коротко, по существу и без прикрас.

– Что будем делать, господа специалисты? – задал риторический вопрос Романов.

– Позволь, государь! – подал голос Яков Брюс. Романов молча кивнул, и специалист по магическим технологиям, выдержав небольшую паузу, продолжил: – Я так своим умишкой кумекаю, что, хотим мы этого или нет, но программу придётся переделывать. Вопрос в том, как именно переделать, чем её наполнить, какова будет её новая концепция?

– Плетью обуха не перешибёшь, – подал голос Малюта Скуратов. – Придётся покориться Высшему Совету, иначе всем нам головы не сносить!

– Это я, Малюта, и без тебя знаю, – раздражённо перебил Скуратова начальник строительства. – Яков Вилеммович правильно толкует: нужна новая концепция программы. Какие будут предложения?

– Если мы изменим концепцию программы, – приятным грудным голосом произнесла Флешка, – то мы потеряем историческую достоверность событий.

– Мы не можем сделать из Махно романтического героя, а выжженную солнцем украинскую степь засадить голландскими тюльпанами, – вторил ей Спанч.

– А почему, собственно, не можем? – после короткого раздумья спросил Меньшиков.

– Возможно, образ благородного крестьянского разбойника Махно, скачущего по цветущим полям, чтобы близь Никополя на Поле Дураков закопать золотые слитки и облегчит восприятие программы. Возможно, это даже добавит какую-то толику романтики, но это уже будет не «Клад батьки Махно», а сказочка для дошкольников в программе «Спокойной ночи малыши»! – решительно возразила Флэшка. – Лично я уродовать программу, в которую я и мой муж вложили столько сил, не собираюсь! Увольте!