Сказки тридевятого округа

– У нас на «объекте» много странностей, – уклончиво ответил Пётр, – но ведь и место это не простое – сказочное!

– Скоро сказка сказывается, да о регламенте забывать не следует, – заметил Президент. – Мне сегодня ещё в Китай лететь, так что давайте продолжим программу посещения. Итак, что у нас на очереди?

– На очереди у нас посещение Большого магического дворца и торжественный обед.

– Где обедать будем?

– Там же, во дворце.

– Предлагаю сократить официальную часть и перейти к торжественной, то есть к застолью, а то мы с вашей чудесной баней выбились из графика.

– Надеюсь, Вы об этом не жалеете?

– Ну что Вы, Пётр Алексеевич! У меня после парилки настроение приподнятое, можно сказать, праздничное! Лично я приёмом очень доволен.

«Ещё бы ты не был доволен! – подумал Романов. – Баюн уже второй час голосит без перерыва! Надо бы Василию Тимофеевичу премию выписать, да и банщика этого, знатока английского языка, не забыть поощрить. Эх! Ёкарный бабай! Триста лет после моего правления минуло, а ничего в этом чиновничьем мире не меняется».

Обед проходил в приёмном зале Большого магического дворца – в самой его сердцевине, щедро украшенном мрамором, бронзой и настоящей позолотой. С потолка зала приёмов словно спелые виноградные гроздья свисали шесть огромных электрических люстр богемского стекла, свет из которых, дробясь и переливаясь, празднично играл на мраморных панелях и натёртом до зеркального блеска дубовом паркете.

Банкетные столы были специально установлены напротив огромных сводчатых окон, через которые открывался прекрасный вид на площадь и фонтан «Каменный цветок», переливающийся под музыку всеми цветами радуги.

К большому огорчению шеф-повара Хлебосольцева, который являлся ярым сторонником обильного застолья, когда «…на столах должно быть всё и в больших количествах», обед был выдержан в сугубо европейской манере: блюда подавались порционно, в определённой последовательности.

– Не по-русски это! – ворчал Харитон Порфирьевич. – Тянут в час по чайной ложке, словно мы крохоборы какие! Ну что это за приём? Нет в нём ни широты, ни размаха.

– Зато есть качество подаваемых блюд, – с неистребимым немецким акцентом оппонировал ему Вильгельм Вюрст – личный повар Романова, поборник немецкой кухни и порядка.

– Всё, что Вы, уважаемый коллега, называете «широтой русской души», есть не что иное, как купеческие замашки, которые к официальному приёму не имеют никакого отношения.

– Хороший ты парень, Вилли! – вздыхал Хлебосольцев. – Готовишь знатно, и в кулинарии разбираешься как бог, сотни рецептов наизусть помнишь, а всё равно тебе нас, русских, не понять! Изобилие на столе – это не купеческие замашки! Это наша национальная традиция!

– Пить водка – вот ваша национальная традиция! – ершился Вюрст. – Много водка – мало закуска!

– Врёшь, немец! – горячился Порфирьевич. – Наш народ, конечно, выпить не дурак, но и закусить он тоже любит! Если, конечно, есть чем.

– А когда нечем?

– Когда нечем, то мы рукавом занюхиваем.

– О, да! Ру-ка-вом! В этом вы, русские, есть большие оригиналы!

В это время начальник строительства поднялся из-за стола во весь свой огромный рост и, покачивая в такт словам кубком, вмещающим в себя без малого пол-литра бургундского, провозгласил тост:

– Друзья мои и соратники! Чтобы приблизить этот радостный день, вами много пота, а порой и слёз пролито. Вы много и упорно трудились на «объекте», который за время строительства для всех нас стал второй родиной. Без вашего трудолюбия и упорства никогда бы в недрах «объекта» не гудело метро, не блистали бы «Золотые ворота», не искрился и не звучал новый чудо-фонтан. Да и этого прекрасного дворца не было бы, если бы не…

На этом месте Романов неожиданно запнулся в поисках подходящего слова и неожиданно для себя расчувствовавшись, украдкой смахнул непрошенную слезу. Президент чутко уловил ситуацию и поднявшись с места, продолжил тост:

– …Если бы не ваши умелые руки и беспокойные сердца! За вас! За весь трудовой коллектив «объекта», который позволил сказку сделать былью!

– Виват! – подхватил референт Алёшка Меньшиков.

– Виват! – с чувством гаркнули пятьдесят глоток, и хрустальные люстры отозвались тревожным звоном.

Первую чарку, как и положено, все выпили до дна, даже Президент, который был известен как приверженец трезвого образа жизни, но сегодня изменил своему правилу. Гарант Конституции подцепил на вилку солёный огурчик с маринованными колечками лука и аппетитно захрустел закуской.

– А это у вас что за рыбка? – поинтересовался он у Романова, потянувшись вилкой к мастерски сервированному рыбному блюду. – Норвежская селёдка?

– Это байкальский омуль, – с готовностью подсказал Романову на ухо метнувшийся к столу Хлебосольцев.

– Омуль! – эхом отозвался Романов. – Вчера самолётом по спецзаказу из Иркутска доставили.