Скопление неприятностей

Как бывает в любом сферопорту Герметикона, власть в Виллемгофе причудливым образом распределялась между представителями государства и Омута. Не в равных, разумеется, пропорциях, но слово уголовников имело серьезный вес и среди пограничников, и среди таможенников, и тем более в грузовом порту, работа которого полностью зависела от контролируемых Омутом грузчиков. Бандиты были злом, но это зло умело огрызаться и потому могло рассчитывать на определенный компромисс.

Но и вести себя слишком вызывающе Омут не рисковал, поскольку хорошо помнил «Тинигерийский погром», который однажды устроили выведенные из себя адигены, помнил недавний случай, когда ради мести Огнеделу Омуту был выставлен жесткий ультиматум, и хорошо понимал, что зло способно только огрызаться, а попытается укусить – будет беспощадно раздавлено, невзирая ни на какие потери. Что же касается Тердана, то он считался одним из жестких миров, где уголовникам позволяли намного меньше, чем на других планетах.

И тем удивительнее был скандал, который закатили взбешенные сыновья Нуланда знакомым таможенникам, явившись ранним утром на посадочное поле и не обнаружив на нем «Счастливый цехин».

– Как это понимать?

Ответом стали разведенные в стороны руки.

– Вы издеваетесь?

– Кайл, чего ты от нас хочешь? – негромко спросил начальник смены. – Еще вчера «Счастливый цехин» стоял в порту.

– Я просил приглядывать за ним!

– Мы приглядывали, – спокойно ответил таможенник. – А когда он снялся и ушел – перестали. Как можно приглядывать за цеппелем, которого нет?

– Почему вы мне не сообщили?

– Потому что ты не просил сообщать, – притворно удивился начальник смены. – Ты попросил присмотреть за цеппелем, мы присмотрели. Цеппель ушел. Точка.

Кайл тяжело задышал, по глазам было видно, что он готов наброситься на спокойного таможенника с кулаками, однако ситуацию спас его благоразумный брат.

– Этого следовало ожидать, – громко произнес Кеннет, глядя Кайлу в глаза. – Мы должны были понять, что Дюкри не дурак и, показав товар, сразу его перепрячет. Мы недооценили ублюдка и сели в лужу.

– Хотели купить цеппель? – осведомился таможенник.

– Ну… хотели обсудить, – со значением улыбнулся Кеннет. И стало ясно, что честная сделка не предполагалась и капитан «Цехина» вовремя увел судно из Виллемгофа.

– Что будем делать? – тихо спросил Кайл. Он сообразил, что скандал с таможенниками ничем не поможет, и дал понять, что угомонился и гневная вспышка осталась позади. – Ты ведь помнишь, что…

– Ни слова больше, – так же тихо, но очень твердо и даже чуточку зло отозвался Кеннет, и младший мгновенно заткнулся.

И оба они одновременно подумали, что за такой прокол Онисим их с дерьмом смешает.

– Нужно поговорить с Дюкри, – поразмыслив, сказал Кеннет. – Будем надеяться, что он остался в Виллемгофе, надеясь заключить сделку.

///

– Видел Мерсу? – спросил Дюкри, присаживаясь за столик Квадриги.

Какое-то время Галилей изумленно таращился на неожиданно появившегося собеседника, старательно припоминая, кто перед ним, зачем он перед ним, почему он сам здесь и где вообще это «здесь». После чего сделал неопределенный жест рукой, в целом как бы говорящий, что от него нужно отстать и по возможности быстро.

– Это значит «да»? – поднял брови Уран, не сумев расшифровать увиденный жест.

– Нет.

– Жаль…

– Но я слышал, как Мерса плакал ночью, – продолжил Квадрига, упираясь взглядом в недоеденного цыпленка. И пояснил: – У нас комнаты рядом.

– Плакал?

– Он вернулся перед рассветом, тихо закрыл дверь, лег на кровать – я слышал, как скрипнули пружины матраса, – отвернулся к стене и разрыдался. – Галилей произнес фразу таким тоном, что грустно стало даже цыпленку.

– Это правда? – спросил Уран, принимая у официанта яичницу с ветчиной.

– Не знаю, – качнул головой астролог и оторвал цыпленку второе крыло. – Но на еду меня конкретно пробило после кугианских порошков. Пробовал?

– Ты ведь понимаешь, что тебя могут арестовать? – осведомился Дюкри, приступая к еде.

– За что? – удивился Галилей, вгрызаясь в крыло.

– За вещества, которые у тебя в карманах.

– Помимо веществ, там лежат документы астролога, – хихикнул Квадрига, выплевывая обглоданную косточку. – Меня не тронут. – Он на мгновение застыл, обдумывая происходящее, после чего нахмурился: – Как ты догадался о веществах в моих карманах?

– Тебя не было всю ночь, а теперь ты слишком жадно уминаешь цыпленка.

– Все это очень надуманно, – протянул Квадрига, отставляя тарелку. После чего сделал большой глоток кофе, оглядел завтракающих в таверне гостей и сообщил: – Мне нравится смотреть на людей по утрам.

– На людей? – переспросил Уран.

– Ты меня неправильно понял, – помолчав, ответил астролог. – Люди мне не особенно нравятся, но смотреть на них по утрам достаточно интересно. Некоторые сонные, некоторые сосредоточенные, некоторые равнодушные, но все заряжены на новый день, чего-то ждут от него и на что-то надеются.

– Вечером их надежды умирают?

– Вечером почти все они угрюмы, а остальные пьют.

Дюкри перестал есть, посмотрел на расслабленного астролога и уточнил:

– И все?

– Что «все»? – не понял Квадрига.