Скоро полночь

Погода снова была подходящей для весны на курортах Северного Кавказа. Никаких следов обрушившегося на долину какое-то время назад урагана. Впрочем, кто теперь знает, когда это было? По расчетам Новикова и Левашова, независимого времени прошло чуть больше двух месяцев, с поправкой на момент ухода на Валгаллу Удолина с пленником — неделей меньше.

Естественно, что снег успел растаять, на склонах холмов и лужайках расцвели подобия крокусов, эдельвейсов и иной флоры альпийских лугов. Ветерок волнами накидывал сложную композицию запахов всевозможных хвойных растений, цветов и трав, подчеркнутую ледяной свежестью недалеких снеговых вершин.

— Что-нибудь узнаешь? — спросил Андрей Ирину, машинально пощелкивая ногтями по ствольной коробке взведенного автомата.

— Чего не узнать? — грустно улыбнулась она. — За столько лет подзабылось, а сейчас смотрю — как вчера тут была. Жила во-он там, видишь, на склоне, — она показала на одну из вилл, выделявшуюся из числа других возвышенным местоположением и зеленой мансардной крышей. — Последние три месяца жили в обстановке «золотых шестидесятых». — В голосе Ирины прозвучала вполне понятная грусть. Что может быть приятнее и тоскливее, чем возвращение в места ранней юности, тем более те, где впервые осознал себя сформировавшейся и самодостаточной личностью?

— Вас до штаба Дайяны проводить? — спросила она.

— Да и мы ничего не забыли. Ну веди, если хочется, — ответил Андрей.

Ростокин, впервые здесь оказавшийся, осматривался с интересом и восхищением. Даже на его благоустроенной Земле подобные райские уголки встречались не слишком часто.

Следов укреплений и оборонительных рубежей, которые Дайяна обещала воздвигнуть на случай нового вторжения дуггуров, поблизости видно не было. Или выдвинуты дальше к предполью, или хорошо замаскированы.

Например, бронеходы с гравипушками удобно поставить в цокольных этажах коттеджей, что-нибудь полегче, не менее смертоносное для дуггуров — на чердаках. На укромных горных полянах — эскадрильи ударных флигеров. С таким контингентом, как у Дайяны, воевать в здешнем ландшафте можно долго и эффективно. Было бы с кем.

— Слышь, Ира, — спросил Шульгин, — а я не успел у Дайяны поинтересоваться, ваши курсантки до выпуска блок-универсалы и гомеостаты получают или только потом, вместе с погонами и кортиком?

— Потом. На последнем курсе изучают, но на руках персональных не имеют.

— Понял. А в особых условиях, вроде нынешних, начальница может их все-таки выдать? Как винтовки ополченцам?

— Если они у нее есть. В чем я совсем не уверена. С десяток могло где-то храниться, по тем или иным причинам вовремя не выданных, но, думаю, они, как и «Шары», поступали централизованно, а может, и на Базе изготавливались, под конкретных выпускников… Там сильные производственные мощности были, только нам про это не рассказывали.

— Точно. Не зря сказала Дайяна, что для нее гомеостат — «невозобновляемый ресурс».

Из-за ближайшего можжевелового куста, заслоняющего своими буйно разросшимися ветвями больше половины стоящего за ним коттеджа, вышли две девушки в тех же, что при прошлом посещении базы Шульгиным и Новиковым, оранжевых униформах. Только погон, беретов и высоких хромовых сапог им не хватало, чтобы выглядеть вполне сообразно режиму предвоенного периода.

Ни Сашка, ни Андрей не могли сказать, видели они в свите Дайяны этих красавиц или совсем других. Они не были похожи друг на друга, на Анастасию, Кристину, или девушку, опекавшую Шульгина, обладали, на первый взгляд, ярко выраженной индивидуальностью, но в то же время, если их перетасовать с десятком других и снова поставить в строй — угадать кто есть кто было бы почти невозможно.

Тут самые первые аггры — руководители курсов проявили дьявольскую хитрость. Новиков в свое время считал это их ошибкой — оформлять своих агентесс суперкрасавицами, успев лично познакомиться только с Ириной, Сильвией и Дайяной. Мол, «серые мышки» тоже могли бы работать не хуже, не привлекая при этом лишнего внимания. И только теперь сообразил, в чем идея.

Красавица (особенно умная и профессионально подготовленная) в гораздо большей мере способна рассеивать постороннее внимание, чем дурнушка. Прежде всего мужики, за исключением самых стойких или нетрадиционно ориентированных, при общении с красивыми девушками ощутимо глупеют, теряют критичность мышления и непроизвольно «распускают перья».

Кроме этого, от красавицы обычно остается гораздо более расплывчатое впечатление. Ноги, грудь, глаза, волосы, вкупе с грамотно подобранным туалетом смешиваются в некую абстракцию. Стоит им немного изменить любую из компонент, особенно зная, что и как, — при следующей встрече ничего не стоит остаться неузнанной. А «словесный портрет» опишет нечто совпадающее с фотографией на обложке любого из «журналов для мужчин».

Заменить один экземпляр на другой тоже не слишком сложно. Вот этим двум барышням просто парики с толком подобранные надеть — совсем другое впечатление получится.