Скоро полночь

Интересный поворот. Андрей, не говоря об остальных, впервые услышал не только служебный номер подруги, но и подобную тональность. Неужели Дайяна затевает новую, на других правилах построенную игру?

Однако — нет. Ирина отреагировала вполне спокойно. Может быть, это у них, как у старых солдат, просто воспоминание «о битвах, где вместе рубились они»? Полковое прозвище и понятное посвященным название чего-то. Кто из сегодняшних штатских навскидку скажет, что означает и когда был «десант на Отомари», к примеру?

— Как не знать, — ответила Ирина. И закатила длиннейшую фразу на «родном» языке.

— Вам по-русски не проще будет? — спросил Шульгин, всем своим видом показывая, что он, как князь Барятинский, принимающий капитуляцию Шамиля, не потерпит в своем светлейшем присутствии варварской тарабарщины.

— Видите ли, господа, — извиняясь тоном и мимикой, ответила Дайяна, — отчего я и удивилась вашему тяжелому боевому снаряжению… Знаю, что волею высших сил вы всегда появляетесь там, где нужно вам или судьбе, но очень часто — вопреки хорошо разработанным планам…

— Милейшая, — с соответствующей сладкой улыбкой сказал Шульгин (сейчас пошла его игра), — какие, на хрен, высшие силы? И что это за хорошо разработанные планы? Сколько ни пытаюсь такие вспомнить — ну никак не получается. Не будь ты столь самоуверенной особой, разве послала бы двоих слабаков — пехотинцев Ирину от нас депортировать? Проверила бы сначала, с кем им дело иметь придется. Все остальные планы, к которым ты отношение имела, сама знаешь, чем закончились.

Мы сейчас к тебе заглянули просто случайно. Нам совсем в другое место надо. К себе в форт. Но что-то мне подсказывает, проблемки у тебя все-таки есть… Надо — поможем. Однако, раз мы здесь, нам нужна парочка флигеров. Те, что сюда с той Базы перегнали. Возьмем?

Ирина встревоженно переглянулась с Новиковым, ничего не сказав. Просто, похоже, ей не понравилась избранная Сашкой тональность или содержание его тирады. Зачем он вдруг обостряет

? Ростокин же сидел точно «за болвана в старом польском преферансе»: сданных карт не видел и о дальнейшем ходе игры понятия не имел.

— Очень может быть, ты и прав, Александр. Но вот в данном случае мне трудно определить, насколько хорошо разработаны ваши планы. Не так давно я уже говорила — напрасно вы в эту авантюру ввязались. К сожалению, не ошиблась. Вынуждена вас огорчить, — ответила Шульгину Дайяна подчеркнуто спокойно. — Даже очень огорчить. Вы к таким вещам относитесь чересчур эмоционально…

— Что с Лихаревым? — прямо и резко спросил Новиков. — Союзница, говоришь, а темнишь по-прежнему. Главное — непонятно зачем. Новую авантюру затеваешь, или… Что? По виду у вас тут все спокойно, но я же чувствую напряжение. Твое лично и, так сказать, разлитое в атмосфере. Так?

Он обвел глазами друзей.

Шульгин согласно кивнул. Ирина покусывала губу и смотрела в сторону.

Непонятно, что его толкнуло, но он вдруг спросил:

— Ирина, значит, «сто тринадцатая» по вашему счету. А у моей девушки, Анастасии, какой номер?

Шульгин, похоже, даже вздрогнул. Как это друг при жене о прелестной любовнице вслух объявил? Он о своей, подарившей ему незабываемую ночь, никому не обмолвился. Даже с Андреем и Олегом этой темы не касался. А уж тем более — Анне сказать, что была у него здесь своя девушка.

Сашкину одноразовую (больше с ней встречаться он не собирался) подругу звали Марией. Тоже как одну из дочерей царя Николая Второго. И возраст почти подходил.

— У Анастасии номер был двести восемьдесят семь… — почти равнодушно сказала Дайяна, и Андрей не сразу понял смысл этого страшного слова. Остальные поняли раньше.

— Девушки с номерами от двести восемьдесят пятого до двести девяносто первого погибли в бою. Вместе с Валентином, — интонации Дайяны оставались холодно-безразличными.

— А… — привстал с кресла Шульгин.

— Она была двести восемьдесят девятой…

Сашка едва заметно дернул щекой. И его по сердцу царапнуло. Как бы там ни было, а не чужой человек. И девчонка ведь совсем.

— Как? — спросил Новиков. — Я ведь тебе сказал… — обратился он к Дайяне с абсолютно бессмысленным вопросом. Да, он ей говорил, чтобы Анастасию никому больше не предлагали в качестве объекта и чтобы она дождалась встречи с ним в какие-то другие времена. В Кисловодске-2006, допустим. Обещал ей стать «добрым дядюшкой». А она погибла здесь…

Он на самом деле хотел провести ее по предстоящей жизни так, чтобы Насте было… Ну, нормально. Замуж так замуж, не захочет — не надо. Но чтобы ей все равно было хорошо. Имея такого «дядюшку». А сейчас стало так хреново, как не было в самые страшные моменты его депрессии.

Он не сразу сообразил, в чем дело. Чуть позже дошло — это ведь за все годы первая смерть небезразличного человека. До сих пор судьба миловала. Погибшие в боях офицеры — не в счет, там совсем другое.

Ирина положила ему ладонь на руку, понимая, что с ним происходит.

— Расскажи, — хрипло сказал Андрей. — Что случилось?