Скоро тридцать

Встреча казалась мне нереальной – через столько лет увидеть свою первую любовь, своего первого мужчину. Я ничего не слышала о нем с первого курса колледжа, когда после первого семестра мы расстались. Встречаясь с бывшим любовником, всегда чувствуешь себя немного не ловко: то обстоятельство, что его пенис когда-то находился у тебя внутри, лишь добавляет скованности. Чарли был у меня первым. Мы оба лишились девственности на диване в квартире его родителей после бала в честь окончания предпоследнего класса. Как всегда у подростков, все было неуклюже и скомканно: навалившись на меня в каком-то полубезумном исступлении, Чарли кончил через полминуты. Теперь я даже с трудом его узнавала – в школе он был худым и долговязым, как столб, а сейчас передо мной стоял упитанный и круглолицый мужчина с пухлыми щеками.

– Пойду возьму минералки, чтобы замыть пятно, – сказала я.

Чарли проводил меня в бар, заказал стакан минеральной воды и сидел рядом, пока я промокала испачканное место на джемпере бумажной салфеткой. В результате все моих усилий пятно стало еще заметнее.

– Свитер испорчен? – огорченно спросил Чарли.

– Не думаю, – соврала я. – Да ладно, не беспокойся об этом.

– Бет сказала, что ты работаешь адвокатом, – сказал он, и, позабыв обо всем на свете, мы принялись рассказывать друг другу истории своей жизни (изрядно приукрашенные – ну, по крайней мере с моей стороны).

Чарли тоже был адвокатом и, найдя применение своему незаконченному техническому образованию, специализировался на патентном праве. Работал он в одной крупной фирме в Манхэттене – достаточно солидной, чтобы при ее упоминании глаза у меня вылезли на лоб. По словам Чар ли, ему нравились и его занятие, и жизнь в городе. Сначала я решила, будто он тоже излагает мне лишь ту версию истории, которая подходит для глянцевых журналов, но потом до меня дошло: на самом деле среди всех моих знакомых юристов Чарли – один из немногих счастливчиков, кому эта работа доставляет истинное удовольствие. И кроме того, он всегда обладал острым аналитическим умом, поэтому нетрудно было представить, что процесс решения проблем приносит Чарли радость.

Вскоре после того, как мы уютно устроились в баре, мой бывший приятель пошутил насчет того, что ему следовало бы перейти с виски на более легкие напитки, при носящие меньше вреда, и заказал дорогущую бутылку шардоне. Не знаю, может, это все из-за выпитого вина, но Чарли показался мне ужасно милым. Настолько, что я задалась вопросом – почему мы вообще расстались? Ведь Чарли всегда был славным, порядочным, образованным и, главное, самым подходящим для меня мужчиной. Он-то и послужил эталоном, с которым я сверяла своих по следующих ухажеров – Алека, Питера, Уинстона, Джереми и Эрика. Однако в отличие от пяти моих воздыхателей, каждый из которых был напыщеннее и скучнее предыдущего, Чарли как никто умел меня рассмешить. Покончив с первой бутылкой шардоне и откупорив вторую, мы вспоминали юношескую глупость и неопытность и даже набрались смелости оживить в памяти наш первый и не совсем удачный сексуальный опыт. Весь вечер на пролет мы хохотали до слез, хлопая по столу ладонями и задыхаясь от смеха. О том, чтобы вернуться на свадьбу, не было и речи.

– Если честно, я никого здесь не знаю – конечно, кроме Бет, – сказал Чарли, словно извиняясь за то, что вовсе не спешит возвращаться на торжество, которое становилось все более шумным.

Интересно, почему Бет пригласила его на свадьбу? Она была знакома с Чарли только через меня, и для нее он – не больше чем приятель подруги, да и то школьный. И все же я была рада, что она это сделала. Без Чарли я бы застряла за столиком в обществе Кристин, которая изводила бы меня своими подковырками насчет того, почему я совсем одна, с явным намерением деморализовать. (Еще бы! Ведь я не имела богатого супруга с крошечной головкой и вынуждена танцевать с чужими мужьями, которые приглашали бы та кую старую деву только из жалости.)

Чарли избавил меня от этих трудностей, и я гораздо лучше чувствовала себя здесь, прихлебывая вино в дружеской компании, чем рядом с семейными парочками, которые так и норовили перещеголять друг друга. Правда, должна признаться, я совсем не умею пить. Нет, в буйство не впадаю, однако после нескольких рюмок полностью теряю способность внятно разговаривать, передвигаться и ясно мыслить. Вот поэтому-то после третьей бутылки я позволила Чарли подвезти меня до дома, а потом как девчонка обжималась с ним в подъездной аллее перед гаражом.