Скорость тьмы

Мой третий противник одет в черный костюм с красным кантом. Маска тоже прозрачная пластмассовая. Темные волосы и глаза, очень бледная кожа, длинные бакенбарды, заостренные на концах. Двигается он, однако, неважно. Медленный и не очень сильный. Не доводит атаки до конца, дергает шпагу туда-сюда, при этом не приближаясь к противнику. Я наношу укол, о котором он не объявляет, а потом еще один, посильней, его он признает. По лицу видно, что он встревожен и еще зол. Я устал, но знаю, что могу выиграть, если захочу.

Нехорошо сердить людей, но выиграть хочется. Обхожу противника, он поворачивается, медленно и неловко. Еще укол. У него выпячивается нижняя губа и морщится лоб. Нельзя заставлять людей чувствовать себя глупо. Я замедляюсь, но он не пользуется преимуществом. Его стратегия очень проста – кажется, он знает лишь пару приемов для парирования и нападения. Я подхожу, он отходит. Стоять на месте и обмениваться ударами скучно. Я хочу, чтобы он что-то предпринял. Он ничего не делает, поэтому его очередную слабую защиту я обхожу переводом острия в открытый сектор и наношу укол. Укол переводом. Его лицо искажено гневом, он говорит много плохих слов. По правилам я должен пожать ему руку и сказать «спасибо», но он уже покинул поле. Судья пожимает плечами.

– Браво! – говорит Том. – Я видел, как ты замедлился, чтобы дать ему шанс немного отыграться… этот идиот сам виноват, что не воспользовался. Теперь ты понимаешь, почему я не отправляю учеников на турниры раньше времени. Этот даже близко не готов!

«Даже близко» – значит далеко. Он далек от готовности.

Иду регистрировать победу и узнаю, что теперь я в группе фехтовальщиков со счетом два один. В группе без единого проигрыша только восемь участников. Я уже очень устал, но не хочу расстраивать Тома, поэтому не выхожу из соревнования. Следующий поединок почти без перерыва – с высокой смуглой женщиной. У нее скромный темно-синий костюм и обыкновенная непрозрачная маска. Она совсем не как предыдущий соперник, быстро нападает и после нескольких комбинаций наносит первый укол. Я – второй, она – третий, я – четвертый. Ее тактику трудно просчитать. Зрители за пределами поля разговаривают между собой, кто-то говорит – хороший поединок. Легкость возвращается, я счастлив. Вдруг укол в грудь, и все заканчивается. Ничего страшного. Я устал и взмок. Чувствую запах собственного пота.

– Хороший бой! – говорит соперница, крепко пожимая мне руку.

– Спасибо, – отвечаю я.

Том мной доволен, вижу по улыбке. Люсия тоже – она тут и все видела, я не заметил, как она подошла. Они бок о бок. От этого мне еще приятней.

– Давай теперь посмотрим на твое место в таблице!

– Какой таблице?

– Все фехтовальщики ранжируются по количеству очков, – объясняет Том. – У новичков отдельный рейтинг. Думаю, ты займешь неплохое место. Осталось еще несколько поединков, но большинство новичков уже выбыло.

Я не знал про рейтинг. Том смотрит в общую таблицу – мое имя под номером девятнадцать, однако ниже, в правом углу, где перечислены те, кто участвовал впервые, я первый из семи.

– Я не сомневался! – восклицает Том и обращается к женщине, которая заполняет таблицу на доске: – Клаудия, уже все новички закончили?

– Да, а это Лу Арриндейл? – Она смотрит на меня.

– Да, – говорю. – Я Лу Арриндейл.

– Прекрасное начало! – говорит она.

– Спасибо.

– Вот ваша медаль! – Она достает из-под стола кожаный мешочек. – Или подождете до церемонии награждения?

Не знал, что бывают медали, я думал медаль получает только победитель турнира.

– Нам пора, – отвечает Том.

– Тогда держите!

Она протягивает мне мешочек. На ощупь натуральная кожа.

– Удачи на следующем турнире!

– Спасибо, – говорю.

Я сомневаюсь, полагается ли открыть мешок, но Том говорит:

– Так-с, давай посмотрим! – И я достаю медаль.

Она сделана из металла, на ней выгравирована шпага, а с краю – отверстие для ленты. Убираю медаль обратно.

По дороге проигрываю в уме каждый поединок. Я помню все – даже могу мысленно замедлить движения Гантера, чтобы в следующий раз (неужели будет следующий раз?) выступить лучше в поединке с ним.

Я начинаю понимать, почему Том решил, что турнир поможет мне противостоять мистеру Крэншоу. Я пришел туда, где меня никто не знает, и соревновался наравне с нормальными людьми. Это уже достижение, мне не нужен был выигрыш.

Дома снимаю одолженный у Люсии, теперь насквозь пропотевший костюм. Она просила не стирать, потому что он требует особого обращения. Просто повесить на вешалку и вернуть в среду, когда приеду на урок. Мне не нравится запах. Хорошо бы вернуть его сегодня или завтра, но она сказала в среду. Вешаю костюм на спинку дивана в гостиной и иду в душ.

Стоять под горячей струей приятно, в местах касаний начинают проступать синяки. Я принимаю душ долго, пока не чувствую себя совершенно чистым, затем надеваю самые мягкие домашние штаны и кофту. Хочется спать, но надо проверить, что они написали про разговор.