Скрытая жизнь братьев и сестер. Угрозы и травмы

Я не буду здесь подробно останавливаться на роли брата, а отмечу лишь одну деталь, которая подчеркивает, что непринятие брата в расчет влечет за собой игнорирование латеральных отношений в целом, и наоборот. Обычно считается, что первая встреча с пациентом особенно важна. Тревогам, из-за которых он начал лечение, Ричард сначала дал такое объяснение: «Он боялся мальчиков, которых встречал на улице, и боялся выходить один, и этот страх становился все хуже и хуже. Из-за этого он ненавидел школу. Он также много думал о войне» (Klein, [1961], р. 19). Хотя его страх и агрессия по отношению к сверстникам – братьям и сестрам, преемникам или заместителям – проявляются довольно часто, им не отводится отдельного места. Мы можем объяснить такой ход терапии, связав это с братом, как будто бы проводящим терапию: сам аналитик отсутствует в каких-либо латеральных отношениях. Хотя в одном случае Ричард рисует рыбу, называет ее «Пол», а затем немедленно исправляется: «Нет, это миссис Кляйн», Кляйн не дает интерпретацию тому, почему она является Полом в отношениях переноса. Тем не менее именно миссис Кляйн, которая оказалась в Лондоне во время бомбардировки, так же, как и Пол, подвергается опасностям войны. Родители Ричарда остаются вне опасной зоны.

Мне вспоминается первый случай психоза, проанализированный Гербертом Розенфельдом (см.: Mitchell, 2000a): психотическое расстройство его шизофренической пациентки Милли развилось в связи со смертью ее брата Джека на войне. Джек, как и Пол, не занимает заметного места в истории болезни. Смерть и мертвые интернализированные объекты являются индикаторами психоза (как отмечает Кляйн в «Истории детского анализа»), однако страху Ричарда в связи со смертью Пола не отводится никакого места в анализе, хотя в армии служит Пол, а не отец. Брат Пол полностью отодвинут ради понимания первичной сцены и родительского эдипова комплекса. Когда Ричард играет в сексуальные игры со своей собакой Бобби, воображает ли он, что делает детей, представляя Бобби ребенком? Всегда ли сексуальное влечение является репродуктивным? Ответ Кляйн – «да». Но всегда ли так было?

Помимо «Истории детского анализа», который составляет отдельный том, остальная часть работы Кляйн, охватывающая период с 1945 года вплоть до ее смерти в 1963 году, собрана в третьем томе под заголовком «Записки Мелани Кляйн» (Klien, 1975) на 323 страницах. В указателе представлены четыре ссылки отдельно на братьев и на сестер (общей ссылки на сиблингов нет). Две из этих четырех отсылок чрезвычайно интересны, с моей точки зрения. В эссе «Зависть и благодарность», которое внесло фундаментальный вклад в понимание первичной зависти к матери и ее последующего перехода в благодарность, приводится случай одной пациентка, которая испытывает зависть как к своей матери, так и к своей старшей сестре. Пациентка описывается как «довольно нормальная» (Klein, [1957], p. 209). А ее старшая сестра далека от нормы. Сон раскрывает сильную зависть и соперничество пациентки с сестрой, и это приводит к тому, что она становится более сострадательной к недостаткам сестры и вспоминает, как сильно она любила ее в детстве. Во сне пациентка не дает женщине выпасть из поезда; пациентка заявляет, что женщина – это она сама, но ее ассоциации, связанные с волосами, свидетельствуют о том, что это ее старшая сестра. Кляйн делает следующее заключение:

Чувство пациентки, что она должна крепко держать эту фигуру, подразумевало, что ей следовало также больше помогать сестре, предотвращая ее падение; и это чувство было сейчас пережито вновь в связи с ней как с интернализированным объектом. Тот факт, что ее сестра представляла также безумную часть ее самой, оказался частичной проекцией ее собственных шизоидных и параноидных чувств по отношению к сестре (Klein, [1957], p. 210).

«Довольно нормальная» пациентка шокирована открытием своего собственного «безумия», и Кляйн комментирует, что остатки шизоидных и параноидных чувств, отделенных от остальной части личности, могут присутствовать у многих «нормальных» людей. Отщепленные и спроектированные, они должны быть куда-то помещены, и я думаю, что сиблинги являются прекрасным местом для этого. Краткий анализ истории болезни позволяет нам утверждать, что сами сиблинги являются источником шизоидных и параноидных чувств.

Другой пример из четырех упоминаний о братьях и сестрах относится к работе Кляйн второй половины жизни и представляет собой более простой случай – наблюдение за маленьким ребенком: