Скрытое убийство

И только тут я вспомнила свою первую беседу с Анжеликой Витальевной. Ну конечно! Она ведь упоминала, что у Колоярцевой был конфликт с молодой учительницей истории. Кажется, Антонина Сергеевна весьма нелицеприятно отзывалась о своей молодой коллеге.

Звук открываемой двери отвлек девушку от ее занятия, и она обернулась в мою сторону, удивленно подняв брови.

– Вы ко мне?

Я кивнула.

– Если вы по поводу успеваемости… – Молодая учительница с сомнением посмотрела на меня – я никоим образом не походила на родительницу какого-нибудь нерадивого ученика.

– Я журналистка, – улыбнулась я, заметив ее замешательство. – Меня зовут Татьяна Иванова, я веду новостную рубрику. Екатерина Викторовна сказала, что вы сможете мне помочь.

Девушка равнодушно пожала плечами.

– Что ж, постараюсь. Кстати, меня зовут Анастасия Геннадьевна, я преподаватель истории в старших классах, как вы, наверное, уже догадались. Но вы можете обращаться ко мне просто по имени.

– Очень приятно, – вежливо ответила я, и мы обменялись сдержанными улыбками.

– Вы собираетесь писать статью о нашей гимназии?

– В общем-то да, – осторожно начала я, боясь спугнуть доброжелательный настрой собеседницы. – Нам стало известно, что недавно ваша гимназия понесла невосполнимую утрату. Скончалась замечательная женщина, выдающийся педагог и…

– Ах, вот вы о чем. – Анастасия скрестила руки на груди и слегка нахмурилась.

– Антонина Сергеевна была не только прекрасным педагогом, она сама была дочерью замечательного учителя, Сергея Вениаминовича Колоярцева. Мы решили написать очерк о выдающейся учительской династии, которая так неожиданно трагически оборвалась, – принялась я вдохновенно лгать.

– С ее отцом я не имела чести работать, а вот с ней самой, к сожалению, довелось, – проговорила Анастасия ровным, лишенным эмоциональной окраски голосом.

– Но почему же – к сожалению? – пробормотала я, сгорая от любопытства.

– Я понимаю, что вам поручили написать бравурную статью о безвременно почившем педагоге, гордости нашей гимназии, да и всего города, – жестким тоном произнесла Анастасия. – Но вы обратились не по адресу. Я ей петь дифирамбы не собираюсь. Лучше обратитесь к нашему завучу по воспитательной работе, Екатерине Викторовне. Она готова хоть с утра до ночи соловьем разливаться.

Спасибо, я это уже заметила. Но мне сейчас нужен отнюдь не соловей, а птица совсем другого полета. Что ж, попробуем подъехать с другого бока.

– Я вас очень хорошо понимаю, – проникновенно проговорила я. – Видите ли, наша газета очень полюбилась читателям, жителям нашего города, именно потому, что мы стремимся преподносить материал максимально правдиво. Лакировка действительности в наших статьях недопустима, это основной принцип работы издательства. А кроме того, я, как журналистка, совсем не хочу попасть впросак, преподнеся читателю недостоверные сведения.

Анастасия внимательно посмотрела на меня, и в ее взгляде мелькнуло что-то, очень похожее на уважение.

– Что ж, если так, то мне есть что сказать об этом гениальном педагоге, – произнесла она с неподражаемой иронией. – Хотя о покойниках плохо не говорят…

– А что, все настолько плохо? – Я осторожно направила беседу в нужное русло.

– Колоярцева в свое время сумела установить в гимназии настоящий диктат, – заявила Анастасия.

– Что вы имеете в виду? – уточнила я.

Молодая учительница немного помолчала, машинально вертя шариковую ручку тонкими пальцами.

– Вы ведь уже говорили с Екатериной Викторовной, не так ли? – спросила она вдруг.

– Да, – ответила я, несколько растерявшись. – Именно она и посоветовала мне пообщаться с педагогами.

Анастасия усмехнулась.

– Ну, пообщаться со мной она бы вам вряд ли посоветовала… Но речь не об этом. Екатерина Викторовна – заместитель директора по внеучебной, то есть по воспитательной работе. Она иногда чересчур напориста, активна, даже навязчива со своей заботой, но в общем-то безобидна. А вот Антонина Сергеевна была заместителем директора именно по учебной работе, и суть этой самой работы она понимала по-своему.

– То есть как? – не поняла я. – Что вы хотите этим сказать?

– Только то, что вся учебная работа должна вестись исключительно по ее указке, никаких отступлений, иначе – расстрел.

– Надеюсь, это метафора. – Мне не понравился тон, с которым молодая учительница отзывалась о Колоярцевой. Конечно, здесь налицо конфликт поколений, это можно понять. Но все же необходимо соблюдать декорум, как-никак человек уже умер и не имеет возможности ответить на подобные выпады. Однако Анастасия, по всей видимости, эту точку зрения не разделяла.

– Как знать, – неопределенно произнесла она, метнув на меня многозначительный взгляд. – Боюсь, что ее способ общения с подчиненными не раз приводил к печальным последствиям.

– К каким же?