Скучаю по тебе

Несколько раз я пытался все это прекратить. Один раз мне даже удалось продержаться почти две недели, правда, пришлось выходить на пробежку не один, а два раза в день и бегать очень быстро. Но потом я наткнулся на Шарлотту во время утренней пробежки, в шесть утра. Ее идеальная челка сбилась набок и прилипла ко лбу, а идеальные скульптурные плечи блестели от пота, и это было уже слишком, я не смог устоять. Мы занялись этим прямо там, в парке, за кофейным киоском, она прерывисто дышала мне в ухо, ее длинные гладкие бедра обнимали меня, я входил в нее, шелковистую и влажную, ударяясь лбом об рассохшиеся доски киоска.

Я был абсолютно уверен, что рано или поздно она решит, что с нее хватит этих глупостей. И как-то умудрился убедить себя в том, что после первой ночи наши отношения не усугубляют степень моей измены Люси, что я не продолжаю изменять ей снова и снова, а просто иду по накатанной дорожке.

К тому времени как мы с Люси приехали на море, было уже поздно. Мы взяли такси от станции. Такие приступы мотовства были еще для нас внове после долгих лет студенческого безденежья, и я чувствовал восторг и возбуждение Люси.

В отеле чувствовался слегка поистертый лоск Викторианской эпохи. Подходя к рецепции, я шепнул Люси:

– Нам, наверное, надо зарегистрироваться как мистер и миссис Смит?

Сначала я увидел в ее глазах недопонимание, но потом она смущенно засмеялась. Мы были вместе уже почти шесть лет и совсем скоро должны были стать полноправными врачами с приличной зарплатой, но вопрос свадьбы по-прежнему обходили стороной.

Я распахнул большое французское окно и вышел на балкон. С моря дул свежий бриз, пирс блестел в огнях иллюминации, иногда порыв ветра приносил отголоски музыки или чей-то крик с одной из яхт в море. Я чувствовал, как тяжесть бремени города испаряется с моих плеч.

– Ты не можешь не курить? – спросила Люси, когда я зажег сигарету.

Она нахмурилась, переживая за мое здоровье, и я в очередной раз подумал, как мне повезло, что она со мной, и какой я говнюк. Я решительно затушил сигарету, пообещав себе, что это последняя, но вслух этого не сказал, потому что обещал Люси бросить уже не единожды, и всякий раз, когда я снова брался за сигареты, чувствовал себя неудачником, так что порочный круг снова замыкался.

Мы стояли вместе, смотрели на море, ее тело удобно прижималось к моему, и во мне было к ней столько нежности, сколько в первый день наших отношений, и я почти так же нервничал по поводу предстоящего секса. Я понимал, что мы сюда ради этого и приехали. Как я вообще мог решить, что она не заметит все более редкого секса, или мог подумать, что ее это устраивает?

Утром мы гуляли по старому пирсу, держась за руки. Люси болтала о том, на каких аттракционах она каталась в детстве, и вслух рассуждала, стоит ли ей прокатиться на карусели, если мы только что плотно позавтракали. В общем, она болтала о чем угодно, лишь бы вопрос о моей половой несостоятельности минувшей ночью не повис в напряженной тишине и не вызвал других версий, помимо моей усталости после тяжелой недели.

В кармане настойчиво вибрировал мобильный телефон, пока Шарлотта пыталась до меня дозвониться. И вдруг я поймал себя на мысли, что Люси меня о чем-то спросила, а я даже не услышал.

– Что, прости?

– У тебя есть мелочь для размена на жетоны? Гус, ты иногда словно проваливаешься в параллельную реальность! У тебя что, кислород в мозг не поступает?

Я разменял десять фунтов, и мы обошли почти все аттракционы, решая, на чем покататься. Самый опасный был «Бустер» – четыре кресла на конце высоко поднятой и вращающейся стрелы. В сравнении с ним все остальные аттракционы выглядели детскими каруселями.

– Пошли, – я схватил Люси за руку и потащил ее туда. – Вид сверху будет классный.

Люси кричала от страха и восторга, и меня ее крики заводили, потому что в жизни она всегда была сдержанной. Чем быстрее и выше крутились наши кресла, тем меньше оставалось страха, и в конце концов мы оба просто хохотали от чистого детского восторга. Потом машина стала замедлять скорость, и мы успокоились, а я понял, что, оказывается, не думал о Шарлотте целых пять минут.

Мы зашли в игровую аркаду, где Люси несколько раз обыграла меня в аэрохоккей. Раньше мы играли с ней только в теннис, где у меня было преимущество в росте и скорости, так что, несмотря на то что технически Люси играла лучше, она могла у меня выиграть, только если я поддавался. В аэрохоккее она брала точностью расчета угла, так что, несмотря на мою силу и скорость, сделала меня всухую. После решающего гола на ее лице расплылась такая счастливая улыбка, что я чуть не умер от нежности к ней.