Скверная жизнь дракона. Книга пятая (СИ)

Боги ксатов, орков, дворфов и нутонов или ратонов действительно сражались между собой. Оставалась ещё одна раса и один неизвестный бог, представленный какими-то склизкими щупальцами. То есть Драконы, Звери, Актариды, Тоны и осьминожки не просто воевали друг с другом, но и старались убить чужих последователей, пока боги не обучили их и они не окрепли. Судя по тому, что Звери успели обучить орков, а нутоны под предводительством Тонов изготовили баллисты для битв с драконами — убить никого не получилось. И тогда все боги собрались выйти рас-на-рас, решив все проблемы по-мужски?

Но скверна их всех задери, разумных рас семь, а представленных богов — пять! Мало того, что Тоны принадлежат людям или остроухим, так ещё и не понятна судьба высших и тёмных эльфов. Кому-то из них принадлежит осминожка, а кто-то — самозванец. И то же касается нутонов и ратонов.

Кстати, надо будет узнать значение приставки «ра» в слове ратон. Хоть язык у двух рас одинаковый, но вот такие тонкости словообразования мне всё ещё не понятны.

Но больше меня беспокоят два момента. Какой-то «день Явления» и зачем Тонам оставлять людям церковь, которая якобы сплотит все расы? Для их контроля, возвышения и покорения? Звучит логично: в академической церкви только одни нутоны, да и авантюристы говорили, что после войны церковь подчистили. Вот только это относится к империи людей Талкая… Ставлю хвост на отсечение, что в королевстве равнинных эльфов Калиск в церквях нет людей и всем заправляют ратоны. Да и не стоит забывать, что королевство, если верить словам Налдаса, построено на принципах теократии и есть хорошие шансы узнать там о Тонах чуть больше. Только вопрос: как именно?

Да и про «день Явления» ничего не понятно. Будто раньше вполне спокойно существовали предки разумных рас, гоминиды с фресок из города дворфов — а потом появились какие-то боги и давай всех жрать налево и направо.

По крайней мере, теперь понятно, о каком исполнении заветов Тонов говорил Хубар, и в чём заключается готовность пойти на всё ради этого. Белобрысый явно хочет использовать меня, академию и благородных как очередную ступень к возвышению и собственному величию. Хоть и отдают эти Учения каким-то нарциссизмом, но вполне подходят как нечто похожее на религиозные заветы.

Конечно, ещё бы понять, почему в спектакле упоминалось про четыре характеристики, и зачем приглашать церковника для объяснения, что их не четыре, а семь? Хотя, это-то как раз можно объяснить некой легитимизацией существования церкви в глазах ребятишек: мол, церковь нужна не просто так, а чтобы объяснить загадки мироздания.

Глава 5

К деревянной двери с бронзовой окантовкой я подошёл с первым ударом колокола. В десяти минутах ходьбы от этого здания расположена алхимическая лаборатория, а недалеко от неё магазинчик писарских принадлежностей. Вполне можно успеть посетить все заведения за сегодняшний день и встретится с авантюристами, если будет на то желание. Но сейчас я зашёл внутрь помещения под скрип двери и лёгкий стук деревянной таблички с надписью: «Галарат. Мастер оценки города Магнар».

Нутон в тёмно-жёлтой мантии узнал меня и несколько нехотя поприветствовал. Но его лицо расплылось в довольной улыбке от известия, что я пришёл с распиской — хотя ещё пару дней назад он едва не плевался от моего вида и лишь намёк на крупную сделку сгладил его отношение.

Маг пригласил пройти к столу оценки с магическим кругом и подготовить все необходимые предметы. В лучах заходящего солнца, пробивавшихся сквозь грязное окно, на мантии нутона блеснул вышитый золотом узор высокой башни.

Пока человек раскладывал на столе два идеально круглых кристалла размерами с ладонь, подставки под них и листки бумаги — я вытащил набор сигнального контура от Лактара и подарки Налдаса. Следом шло обязательное заключение контракта о том, что оценщик ничего никому не расскажет об увиденном, иначе лишится лицензии.

Первым на оценку поступил контур Лактара. Потом контур от Налдаса, небольшой ножик и магическая книга.

— Вы, случайно, недавно не посещали особо скверных мест? — нутон смотрел на листки с информацией оценки.

— Простите? — на сердце закралось скверное предчувствие.

— Во всех четырёх вещах содержаться частицы скверны, даже в этом гримуаре.

После каждой оценки информация о предмете наносилась на два листка. В первом лишь название и два типа прочности. Во втором уже более подробное описание предмета, но меня сейчас интересовали надписи на первых.

— Это ненормально?

— Ещё до того, как получить лицензию в городе, я зарабатывал на жизнь, путешествуя вместе с крупной группой авантюристов. Они, в основном, занимались добычей осквернённых предметов в порченых местах.

— В таких, где раньше жили разумные?