Сквозь дебри и пустоши

– У нас есть вода и пачка галет, если ты голодный, – прозвучало Берену в спину, когда он прошёл на место вчерашней схватки с лосем. Мотоцикл лежал всё там же, а вот лося уже кто-то съел, оставив лишь чистенький и абсолютно неповреждённый скелет. Его обглодали так аккуратно, что даже не нарушили позу, в которой тварь сдохла.

– Кто его так? – потрясённо спросила из-за Беренова плеча девушка.

– Крысы-падальщики. Крылатые. Мутировали, скорее всего, из летучих мышей, но это неточно, – егерь усмехнулся. – Чистая работа, хоть сейчас в зоологический музей его.

Тамари посмотрела на мужчину озадаченно. «Ну да, она родилась уже после войны, откуда ей знать о зоологических музеях!» – подумал он, но объяснять ничего не стал.

На сиденье байка ночные гости оставили «визитку» – длинные следы от тонких острых когтей и засохшую кашицу белого помёта, похожего на птичий.

Берен поднял мотоцикл, поставил его на подножку. Достав из кофра две банки консервов, протянул их Тамари.

– Возьми, вам пригодится.

– А ты?

– Разберусь.

– Спасибо, – подумав несколько секунд, девушка взяла банки. – Вчера… Почему ты поехал за нами?

– Я просто проскочил нужный поворот, – Берен сунул руки в карманы джинсов, – вот и всё. Я не преследовал вас, не подумай.

Под внимательным взглядом ежевичных глаз егерь почувствовал себя идиотом. Что за околесицу он несёт?!

– Не подумаю, – наконец сказала Тари. – Тебе тоже в Благоград?

– Да. Вернусь к развилке и поеду по главному шоссе, так будет быстрее, – слова были удобными, но какими-то неправильными.

– Ясно, – кивнула девушка.

Повисла неловкая пауза.

– Удачи вам, – нарушил молчание Берен.

– И тебе, – Тари улыбнулась и пошла назад к фургону.

В её полуулыбке была и грусть с лёгким привкусом растаявшей надежды, и разочарование, и какое-то злорадное «я так и знала!». Берен предпочёл не заметить всего этого, но оно осело где-то под кожей и теперь покалывало, словно попавшая в ботинок песчинка.

«Охотник и потенциальная жертва – не лучшие спутники».

– Тамари!

– Да? – резко обернулась она, и янтарный ободок вокруг её зрачков вспыхнул особенно ярко.

– Спасибо за помощь, – сказал Берен и тут же мысленно чертыхнулся от того, насколько нелепо и неуместно это прозвучало.

Тари пригасила медовый свет чёрными ресницами:

– На здоровье.

– Подожди! – из фургона появилась маленькая фигурка. – Подожди! – Эльса подбежала к Берену, схватила его за руку и завязала что-то на запястье егеря.

– Это чтобы ты не потерялся, – пояснила девочка. – Чур, не снимать! Обещаешь?

– Обещаю.

Шаг. Ещё шаг. Последняя дверь не заперта. Она отворяется с тихим, тянущим за нервы скрипом, и Берен сразу понимает: девочка здесь. Сам удивляется – откуда он это знает? В комнате слишком темно, чтобы различить тоненькую фигурку, забившуюся между комодом и кроватью, но он уверен, что она там. И она жива.

«Эй?»

В ответ – молчание.

«Она здесь, да? – мягко спрашивает Берен. – Не бойся ответить, они не реагируют на звук, только на движение».

Пропитанное слезами, едва слышное «да» из дальнего конца комнаты.

«Чёрт!» – мысленно ругается Берен. До ребёнка несколько шагов. Знать бы, где притаилась тварь…

«Я сейчас подойду к тебе. Ты должна будешь взяться за мой ремень сзади. И не отпускать, что бы ни случилось. Справишься?»

Берен тряхнул головой, прогоняя навязчивое воспоминание четырнадцатилетней давности.

«Почему ты меня не спас?» – продолжало стучать в его висках, и он уже не мог понять, чей это голос: той девочки или Тамари. А может быть – Эльсы, которая смотрела вслед уезжающему байку, пока он не скрылся за поворотом.

***

– Эльса, хватит там стоять!

Девочка неохотно поплелась с дороги к фургону, в последний раз бросив взгляд на пустое шоссе.

– Он уехал, – с тихой обидой сказала она, усаживаясь на сиденье в обнимку со своим плюшевым зайцем.

– И нам пора. Пристегнись.

– Я думала, он поедет с нами…

– У него свои дела, Эли.

Фургон дёрнулся, выруливая на дорогу.

– Почему у тебя кровь? – Эльса показала пальцем на шею Тамари, и девушка, развернув зеркало заднего вида, посмотрела на своё отражение.

– Не знаю, – она стёрла алую каплю с тонкой царапины над ключицей, – веткой, наверное, задело. Нестрашно.

Тари вернула зеркало в нужное положение, чтобы видеть в нём дорогу, и едва не вскрикнула.