Сквозь испытания огнём

— Бывают моменты, когда я жалею, что Хенрей Мейдин не обладает такой властью, какую Марис дал Гарнету, — сказал он вслух. — Хотя, учитывая состояние экономики Сиддармарка, я не знаю, позволит ли даже это Хенрею разобраться в беспорядке.

— Становится лучше, — возразил Делтак. Мерлин заметил, что в его тоне было больше надежды, чем уверенности. — Центральный банк сейчас официально работает, и ситуация с кредитом обязательно улучшится.

— Только после того, как сначала станет хуже, — отметил Кэйлеб. — Я удивлен, что мы не услышали криков из банков Сиддар-Сити и этих чертовых спекулянтов на западе прямо здесь, в Теллесберге, — без обиняков! — когда он объявил о новых правилах.

— Это будет некрасиво, — признал Делтак, отворачиваясь от того места, где серая фигура «Дачис оф Делтак» исчезла в темнеющем небе. Он начал спускаться по ступенькам смотровой площадки к ожидавшему его велосипеду. — Но республика — огромный рынок, Кэйлеб. А на протяжении долгого времени до джихада это было самое… благоприятное для бизнеса материковое королевство.

— Но во многом это произошло из-за чарисийских экспатриантов в чарисийском квартале в Сиддаре и других крупных восточных городах, — сказала Шарлиэн, и ее голос стал таким же мрачным, как и выражение ее лица. — Не знаю, осознают ли Хенрей и Грейгор даже сейчас в полной мере, насколько сильно повредила им в этом отношении резня, учиненная «Мечом Шулера». Это уничтожило нечестивый процент республиканских банкиров, импортеров и владельцев мануфактур.

— И пожиратели падали, которые поспешили воспользоваться возможностями, открывшимися в таких местах, как Мэнтора, являются одними из худших преступников, когда дело доходит до перенапряжения, — согласился Делтак. Он сел на свой велосипед с передачей и начал крутить педали по дороге домой, и выражение его лица не могло решить, было ли оно более отвращающим или тревожным. Или, возможно, просто отстраненным. — Когда срок наступит погашения этих векселей, и они не смогут продлить их на тех же нелепых условиях из-за нового банка Хенрея, они будут по крайней мере так же злы, как и спекулянты землей.

— И это также окажет более непосредственное влияние на индустриализацию, — мрачно сказал Мерлин.

— Грейгор и Хенрей оба это знают, — вставила Ниниэн. — Думаю, они надеются, что, если им удастся просто наложить жгут на кровотечение, Чарис ворвется и скупит как можно больше «проблемных сделок». Это не заставит обывателя полюбить Чарис, когда мы начнем выкупать «хороших сиддармаркцев» только потому, что у них не было здравого смысла, который Бог дал виверне, когда дело дошло до управления их бизнесом, но это поддержало бы их промышленный сектор… такой, какой он есть.

— Это именно то, на что они надеются, — согласилась Нимуэ. — И если они действительно смогут стабилизировать ситуацию, убедить рынки в Теллесберге, что они на самом деле превратили республику в безопасное место для инвестиций, это, вероятно, произойдет.

— Если уж на то пошло, мы с Шарли подумывали о том, чтобы послать Грейгору записку о возможном плане Армака в отношении Сиддармарка, — сказал Кэйлеб, кивая головой. — Пропорционально, это должно было бы быть в меньшем масштабе, учитывая, насколько республика больше, чем Соединенные провинции. Та же сумма кредитов просто не покрыла бы такой большой процент потребностей, но это должно было бы помочь. И ссуды сиддармаркцам, которые можно было бы вернуть, были бы гораздо менее вероятны, чем прямое чарисийское владение, чтобы разозлить тех «хороших сиддармаркцев», о которых ты говоришь, Ниниэн.

— Это правда, — сказал Делтак бодрее. — И хотя Грейгор и Хенрей оба понимают, почему мы до сих пор не смогли этого сделать, тихое планирование этого начала сейчас стало бы огромной помощью, когда придет время.

— Именно то, о чем мы думали, — согласилась Шарлиэн. — У них двоих были ужасные времена, но они оба хорошие люди. Думаю, мы можем рассчитывать на то, что они будут держать такое предложение в секрете до тех пор, пока ситуация не уляжется достаточно, чтобы сделать его практичным.

МАЙ, Год Божий 906

I

Пещера Нимуэ, горы Света, епископат Сент-Эрнестин, земли Храма

— Это официально делает меня дядей? — спросил Нарман Бейц, откидываясь на спинку виртуального стула и держа в руках такой же виртуальный бокал вина. — Когда я задумываюсь об этом, может ли кто-то умерший быть дядей? Я имею в виду, официально.

— Если делу потребовался бы кто-то, кто раздражает, то это ты, — ответила Нимуэ Гарвей, не оглядываясь через плечо.

Она и ее муж стояли в запечатанном помещении в самом сердце пещеры Нимуэ. Корин Гарвей был в бахилах, халате и хирургической маске, хотя все предметы были не очень похожи на снаряжение докосмических хирургов, которое носили на Старой Земле. Нимуэ не нуждалась в маске, так как она не планировала дышать. Если уж на то пошло, ей на самом деле не нужен был надетый на нее халат, поскольку все ее тело было подвергнуто такой стерилизации, которую органическая плоть плохо переносила.