Сквозь льды [Повесть о полярном исследователе Р. Амундсене]

Они смелы. Они решительны. Они выносливы. У них железное здоровье. Они не боятся лишений, голода и даже смерти. Их воля крепка как сталь.

И невольно Руал сравнивал себя с ними.

Что он собою представляет? Он изнежен, боится холода. Здоровье? Где у него здоровье? Он такой же, как все мальчики, которые хотят стать докторами, адвокатами, бухгалтерами. Даже глаза у него побаливают от постоянного чтения по ночам.

Воля? Нет у него воли — сегодня он решает одно, а при первом же препятствии тут же отступает.

Знания? Нет у него и знаний, чтобы по-настоящему работать. А все великие путешественники — он это теперь знал — были и большими учеными.

Здоровье, воля, знания!.. Руал все взвешивал, обсуждал. Да, много надо работать, чтобы приготовить себя к будущим трудам и лишениям. И, поставив себе ясную цель, он начал работу над собой. Он станет полярным путешественником и откроет тайны Севера.

Все как будто шло по-старому. С сумкой, набитой учебниками, каждое утро Руал шел в школу, отвечал уроки учителям, старался всегда быть ровным и спокойным. Правда, на перемене он никогда не оставался в душном классе, а бежал на широкий двор, возился с товарищами. Прежде он не любил футбол, а теперь пристрастился к нему. Хоть пять минут, хоть десять — играл напористо, с увлечением. Футбол лучше, чем всякая другая игра, укрепляет мускулы ног, а крепкие ноги для полярного путешественника прежде всего.

По-прежнему он много читал. Он завел себе тетрадь, в которую выписывал опыты всех полярных экспедиций: как они были одеты, обуты при походах через льды, что ели, на чем везли снаряжение, как вели научные наблюдения.

Кропотливые записи росли строчка за строчкой.

Между тем наступила зима. В усердных занятиях Руал почти не замечал, как бежало быстроногое время.

Время тянется долго только для ленивых и нетерпеливых. А Руал ни одной частицей своего тела не был ленив.

С конца ноября горы вокруг Христиании покрылись снегами.

За окном своей комнаты, на раму с наружной стороны, Руал приделал термометр. Морозы стояли небольшие — в пять-шесть градусов. Лишь однажды термометр показал двенадцать градусов. «Ого, сегодня холодно, — решил Руал, увидев, как низко упала ртуть, — надо одеться потеплее». Но Tyt у него мелькнула мысль: «Это же совсем пустяковый мороз против тех морозов, что бывают там, за Полярным кругом. Какой же я буду полярник, если теперь боюсь двенадцатиградусного мороза? Я должен приучить себя, чтобы переносить такой мороз незаметно».

И с этого утра он начал исподволь приучать себя к морозам.

В легкой куртке он ходил в школу, без перчаток, чтобы закалить руки. Утром и вечером обливался холодной водой со снегом. Все у него направлено было на то, чтобы сделать свое тело сильным и выносливым…

Как-то ночью, готовясь ко сну, Руал подошел к своей постели, снял одеяло, поправил простыню и подушку. «А как придется спать там? — подумал он. — Ни подушек, ни матраца, ни простыни там не будет. И холодно. А я привык спать в тепле и с удобствами».

Он тихонько вышел в переднюю (весь дом уже спал), принес свое теплое пальто, положил его на кровать поверх одеяла. Потом открыл окно — холод хлынул в комнату. Руал торопливо потушил лампу, разделся, юркнул под одеяло. «Вот так… хоть сколько-нибудь похоже на те ночевки». Из-под одеяла торчал только его нос.

Так с открытым окном проспал он первую ночь.

Рано утром мать постучала к нему:

— Руал! Что так дует из-под твоей двери?

Руал быстро вскочил с кровати, и холод тотчас прохватил его от головы до пяток.

— Я отворил окно, мама.

— Закрой сейчас же, вся квартира выстыла.

Руал, захлопнув окно, стал одеваться, дрожа от холода. «Я не имею права мерзнуть. Я не должен мерзнуть. Мне тепло!» — убеждал он себя, стараясь побороть дрожь.

За завтраком мать, кутаясь в теплый платок, сердито выговаривала ему, что нельзя так вымораживать квартиру. Руал, улыбаясь, отмалчивался. А вечером, перед сном, прежде чем отворить окно, он положил под дверью коврик, свернутый трубкой, чтобы холод не проходил в другие комнаты.

Утром мать опять заметила: из комнаты Руала дует, как со двора. Опять был разговор.

— Почему ты отворяешь окно на ночь?

— Я хочу привыкнуть к холоду. Холод укрепляет.

— Ты же простудишься.

— Вот я и хочу закалить себя, чтоб не простужаться…

Мать сердилась, уговаривала. Руал стоял на своем: каждую ночь его окно оставалось открытым — в мороз, в снег — все равно. Он воображал: так же на холоде ему придется спать, может быть, долгие, долгие ночи в полярных краях.

«А как передвигаются там путешественники? Только на лыжах. Лыжи, лыжи, лыжи».

И Руал решил сделаться лучшим лыжником в Христиании.

На первые же деньги, полученные от матери, он купил лыжи, и увлекательная работа началась. Для Руала это был не спорт, а именно работа.

Руал пользовался каждым свободным днем, чтобы ходить на лыжах. И с каждым днем ходил все лучше.

В свободные дни, с мешочком за плечами, он с утра уходил в горы и возвращался только поздно вечером, уставший, но довольный своими успехами.