Сквозь порох и пар

Тритон не стал мгновенно отвечать. Он давно понял, что в нынешней ситуации не один офицер не может остаться в стороне от происходящего внутри лоялистов. Он смотрел в сосредоточенные глаза Купецкого, вспоминая всю добытую на него информацию. О его рождении достоверной информации не было, но многие в городе судачили о том, что Купецкий происходил из простой семьи, работающей в поле. В будущем, тяготясь своим происхождением, на скопленные средства смог подкупить одного из имперских чиновников, который переписал ему документы, присвоив младший дворянский статус, открывая молодому парню многие дороги. Тогда на страницах истории он и появился, как Купецкий. Позже, он стал одним из чиновников своего земства, а затем карьера пошла в гору, из-за чего тот не шёл по ступенькам, а спокойно ехал на лифте благополучия. За год до убийства Императора, Купецкий стоял на посту министра хозяйства Восточного Края, в котором он и встретил клику Виваевского, стремительно закрепившись в его правительстве. Но что он хотел сейчас?

– Я полагаю, вы мне предлагаете союз? – Тритон достал пачку сигарет из нагрудного кармана и закурил, чувствуя исходящее от Мотылька напряжение, – И на каких условиях.

– Люблю военных. Вы быстро говорите и делаете это по делу. – Купецкий тоже закурил, но вместо белой сигареты, министр держал в зубах толстую, импортную сигару, – Да, именно это я и предполагаю. Нужна мне от вас защита. Да, у меня есть небольшой отряд для моей собственной защиты, но по сравнению с армией это плюнуть и растереть. Вы же, авторитетный и опытный командир, который сможет помочь мне в случае конфликта.

Тритон не ответил, но быстро встал из-за стола, мгновенно выхватывая из кобуры свой пистолет. Мотылёк понял всё сразу и успел взять на прицел охраняющего бойца, заставив поднять того руки и не позволяя поднять дробовик. Сам же командир штурмовиков медленно подошёл к испуганному Купецкому, который от страха сжал пальцы на столешнице и не размыкал их.

– Вы вздумали тут детский сад разводить, когда наша Родина раздирается гражданской войной? Когда брат стоит против брата, а отец против сына?! Неужели, ты один из тех паразитов, которые кормятся за счёт простого народа, стараясь загрести под себя всё больше и больше власти?! – холодный ствол пистолета вжался в лоб Купецкого.

– Нет-нет! Я не это имел ввиду! – Купецкий медленно разжал пальцы, – Я всего лишь хочу, чтобы наши с вами жизни были в безопасности.

– Если я узнаю, что хоть кто-то из вас попытается подмять власть под себя, то лично всажу пулю прямиком из этого пистолета.

Тритон вернул оружие обратно в кобуру и вместе с Мотыльком вышел из здания, ощущая между лопаток испепеляющие взгляды бойцов Купецкого. Тритон пытался унять злость внутри себя, но лишь распалялся всё сильнее и сильнее. Уже в лифте он ударил кулаком по металлической стенке, оставив там вмятину.

– Командир, можно вопрос? – Мотылёк посмотрел в глаза Тритону.

– Дерзай.

– Почему вы его так не возлюбили? Он даёт вам дельное предложение. Вы предполагаете, что будет, если генерал снимет с вас свою милость?

– Мотылёк, дружище, – командир положил ему руку на плечо, выйдя из дверей, – ты, благодаря своему происхождению и образованию, лучше меня в политике разбираешься, но за прошлый месяц должен понять, что с чиновниками у меня в принципе взаимная нелюбовь. Готовы мы друг другу пасти рвать.

Вернувшись в свою часть, Тритон засел в арсенале, самолично пересобирая и прочищая всё имеющееся там оружие. Это монотонное занятие всегда восстанавливало спокойствие в его голове, структурируя мысли. Вышел он из арсенала уже под вечер в специально созданном там подкопе. Оказавшись за сетчатым забором части, Тритон проверил своё снаряжение и через лес двинулся в сторону города. Там, в нескольких километрах, у одного из притоков стоял элитный во всех его проявлениях посёлок. Густые сады, искусные заборы, крепкие и красивые сады, охранники из числа частных военных формирований, защищающих местных богачей.