Сквозное. Навылет

Рыкнув, он вскинул голову, прикусил ее губу, заставив замереть, его воле подчиняясь, опять целовать принялся так, будто пожирал губами. Резко поднялся, не спуская Талу с рук, еще и как-то пытаясь ее штаны стащить на ходу. Она искренне пожалела, что костюм надела. Впрочем, муж вполне удачно справился. И, не успела Тала дыхание перевести, как обнаженной оказалась уложена на шкуру перед камином…

— Наконец-то! — весьма самодовольно хмыкнул Денис, вновь начав терзать ее грудь губами, пока Тала окончательно избавляла его от рубашки. — Ты и не представляешь, сколько у меня было фантазий о тебе именно здесь, на этой треклятой шкуре у камина! Моя золотая девочка! Целиком и полностью! — просипел ей в рот Денис, навалившись всем телом сверху.

Но ей не тяжело — мало! До стона, который и не пыталась сдержать, до лихорадочной дрожи, колотящей каждую клетку, до внутреннего зуда. Сама вскидывает бедра, чтоб ощущать его тяжелую плоть, толкающуюся в ее голую кожу, пока Денис ремень брюк расстегивает. У нее пальцы вдруг дубовыми стали, непослушными от этой изгладывающей потребности. А он умудряется еще и Талу целовать, что то значит опыт и возраст!

— Мне эта шкура тоже нравится. И камин… Хотя ты горишь сильнее, — рассмеялась чуть смущенно от силы собственной тяги к нему, потянулась, крепко обхватив плечи мужа, когда он свои бедра между ее ногами как-то очень… ощутимо, по праву устроил.

Точно его, ничья больше.

Выгнулась, когда Денис погладил, заскользил пальцами по ее влажным и жарким складкам, растирая, смягчая, дразня возбуждением… Застонала, когда нежно, но все так же бескомпромиссно давяще, начал проникать внутрь двумя пальцами, явно готовя для себя, толкаясь, растягивая, добавляя третий, заставляя Талу ощущать себя какой-то тонкой и бесконечно хрупкой. Бесценной его девочкой….

— Твою мать, Тала! У меня же ни хрена выдержки не осталось! — грубовато ругнулся сквозь зубы Денис, шумно дыша в ее шею, прикусывая мочку уха. — Сожру тебя, не сдержусь!..

— И не надо… — как-то честно призналась она. — Не сдерживайся.

А муж… внезапно взял и ее послушал! Один удар сердца, алчный толчок бедер — и она вся им наполнена! Пальцы тут же сменились массивным членом, распирающим, пульсирующим внутри ее тела, закрывающим ту пустоту, что Талу на части рвала потребностью.

Не сдержалась, застонала низко, с придыханием, выгнулась спиной, еще плотнее к нему всем телом прижавшись. Ладно, не ожидала такого, да. Но ни от чего не отказывалась. Попыталась выдохнуть, расслабиться, подстраиваясь.

А Денис и не думал останавливаться, напирал, врывался везде, где мог, нападая одновременно и на ее рот, слизывая эти стоны, выпивая; вколачивал себя даже с некой агрессией между ее бедрами, будто изголодался по Тале до сосущей боли в нутре. Но при этом ни разу не задел повязку на шее… Хотя сама Тала была сейчас не в состоянии помнить ни о чем!

— Деня! Любимый мой! — судорожно, рвано стонала сквозь зубы, каким-то образом оказавшиеся сжатыми на его плече.

Вся Денисом окружена: он накрыл ее собой со всех сторон, но плана побега и в мыслях нет, навстречу подается. Ощущает, как накатывает жаркая, полная огненных вспышек темнота, в которую вот-вот провалится, кажется; цепляется за мужа ногтями, зубами, бедрами. А он ее толчками в эту шкуру, в самый пол словно впечатывает!

— Моя! — вдруг как-то яростно рыкнул Денис, втянув в рот кожу на ее плече почти до боли.

И… это почему-то сломало что-то в груди, в животе, сокрушило то напряжение, заставив изнутри взорваться, разлететься в его руках на микрозвезды. Но Денис не зря Талу собой окружил так плотно. Даже не видя ничего от накатившего оргазма, вся под ним, только любимого ощущает, как единственный якорь во вселенной.

А для него, похоже, ее удовольствие таким катализатором послужило, что и мужа с головой накрыло! Навалился на Талу, лишь частично сумев вес на локти перенести, сорвался в дикий ритм, до упора вонзившись членом в ее тело… До максимального натяжения! Заставляя окончательно разум потерять от горячего и влажного, словно шелкового ощущения уже его оргазма, затапливающего ее изнутри.

Глава 28

Новый год они решили отмечать дома. Тала вовсе не была уверена, что готова куда-то выходить. Да и те самые толпы, от которых ее пытались уберечь и врачи, и муж… Казалось неразумным куда-то выбираться в самую людную ночь в году.

К тому же, сам Денис, чудилось, не горел желанием или потребностью передвигаться за пределы их дома и участка. Собственно, складывалось ощущение, что он вовсе теперь не видит смысла никуда выходить, обосновавшись в спальне… Ну и в кухню наведывались время от времени.

Еду им доставляли из ресторана каждый день всю эту неделю, Денис так, в принципе, привык жить, как Тала поняла. Раз в неделю, когда их не было в доме, охрана привозила кого-то для уборки, как вчера сделали. Очень удобно, конечно, ни о чем думать не нужно. А уж когда и не хочется ничего, кроме как целиком во внимании мужа раствориться, вообще, спасение! Так что и к празднику дом и холодильник были готовы и наполнены деликатесами.