Сквозное. Навылет

— Ты моя жена, чудо. По всем законам! — повторил, будто старался в ее голову данный факт безапелляционно вложить. — Есть все документы, проверить можешь, и паспорта твои переоформлены.

Так и держит за щеки, то ли греет, то ли показывает, чтоб и не думала убегать. Хотя куда тут дергаться-то?

— Я… не понимаю, — честно признала Тала с паузами и все также хрипло. Может, от шока поглупела? Или от амнезии последствия… — Зачем?

— Да что «зачем», елки-палки?! — вдруг как-то… Ну, будто сорвался Денис. Рыкнул! Хоть и странно было…

За дверью нежданно зашелся тявканьем Ристи, явно ощутив, что у хозяев что-то не так.

— Хоть ты умолкни! — не оборачиваясь, рявкнул Денис, вообще для себя несвойственно.

Щенок затих, начав непонимающе скулить.

А мужчина пробормотал ругательство и шумно вдохнул, прям со свистом втягивая воздух сквозь зубы.

Тала совершенно понимание ситуации утратила. Разве Шуст срывается? Она его помнила до неестественности себя контролирующим, если дело их секса не касалось, конечно. Потому нынешняя реакция Дениса еще больше дезориентировала. Как и его взгляд, все еще препарирующий ее голову, казалось, требующий от Талы каких-то реакций и объяснений.

— Думала, ты убьешь меня, когда найдешь… И да, виновата перед тобой очень, осознаю. Но… Зачем женой делать? В чем смысл?! — Тала нахмурилась, пытаясь хоть где-то логику уловить.

И заодно в своей голове приглушить напирающую изнутри боль, которая ужасно мешала, мучая.

А Шустов вдруг удивленно глянул на нее, и даже ухмыльнулся криво.

— Убью?.. Даже так считала, значит… И все равно решилась? — складывалось впечатление, что он с искренним интересом принялся изучать Талу заново.

Ей же было невероятно сложно пока мысли от хаоса удерживать.

— Я… — нахмурилась, не понимая, ни этого настроения мужчины около нее, такого близкого и любимого вроде, а выяснилось… что ничего о его мотивах и помыслах не знает. — Я в отчаянии была… — нахмурилась, пробило новой волной дрожи, когда то свое настроение и состояние вспомнила. — Так много всего: анализы паршивые, те два перелета, когда до ужаса страшно просто, ты тотально контролируешь каждый шаг, а мне лечиться жизненно важно и сумму собрать нужно… — она не оправдывалась, скорее, объяснить хотела.

А еще, казалось, произнесенные вслух события будто для нее самой яснее становятся, выстраиваются в ровную линию из этой какофонии, что в голове шумела и неслась вихрем воспоминаний.

— Не хотела, чтобы Света и Маркиян Тарасович в долги влезли, хотя безумно стыдно перед тобой… Я же не собиралась твои деньги красть, когда в клуб пришла! Да и не потому, вообще… — сама запуталась. Выдохнула с трудом. — Думала заработать, хоть и так, как Света рассказывала… О, господи! Света!!! — Тала опять уставилась на Дениса, вообще утратив связь с реальностью от нового приступа паники.

Ужас заставил похолодеть мышцы от одной догадки, чего подруге их побег мог стоить. Но… Стоп. Вчера же виделись. И она счастливой выглядела. Что это — игра? Не верилось…

— Да-а, Света, кстати… — хмыкнул Шустов так, будто все эти мысли прочитал по ее глазам, заломил бровь. — Но и ты, чудо… Начудила, блин! Ты хоть в состоянии представить, что я испытал, когда мне сказали о твоем исчезновении, а, золотая моя? Вообразить можешь?! — она не особо поняла, про что он.

Моргнула, неспособная отвести взгляд. Ну не намекает же Шуст, что реально… испугался? Она для него что-то уже тогда значила?

— Версии?.. — словно поддевая, тормоша ее, протянул Денис. — Нет? А кто у нас первый оказался под подозрением в твоем… похищении, догадываешься? — с сарказмом в голосе, уточнил Шуст.

Шуст… Ох, божечки! Нахлынуло вдруг другое понимание! Задрожала! Но…

Даже нахмурилась, пытаясь в голове все разом удержать, а оно выскальзывало песчинками сквозь пальцы, крутилось вихрем, как песчаная буря под ветром.

— Логист?! — вышло с упреком.

Мамочки! Не то чтобы она его упрекать собиралась, но… Зачем он ей соврал?!

У него лицо как-то странно дернулось.

— О, мы уже оправились и предъявляем мужу претензии? — сарказма в голосе Шустова добавилось. И он продолжал ухмыляться, уже обеими сторонами лица. Что веселого-то?!

Захотелось фыркнуть и… И… Да хоть щелбан ему дать! Очень странный порыв в отношении такого человека, как Шустов, нет? А в груди на разрыв просто! Все болит, как разодранная рана, и ничего не понятно!

Это было так похоже на их разговор по пути домой пару дней назад. И так отличалось! Потому что она сейчас совершенно не ощущала того безграничного доверия. Только прорву непонимания и ужаса из-за этого!

— Как мы могли пожениться? Я не помню… Я же не давала согласия, и ты не спрашивал!..

— Разве?!

Он глянул на нее так многозначительно, а перед глазам яркая картинка, как надевает кольцо в гостинице Стамбула. И потом их разговор в машине, полный недосказанностей, словно на предложение и чувства намекающий.