Сладкое искушение

Я прислонился спиной к стене, не зная, куда дальше идти. Моя жена предала меня, призналась, что предпочла бы увидеть меня мертвым, пригрозила убить нашего ребенка… если он вообще был нашим.

Моя грудь сжималась, пока каждый вдох не превратился в настоящую борьбу.

— Что ты теперь будешь делать? — спросил Фаро. Я встретил его осторожный взгляд. — С Гайей, — уточнил он, будто я не знал.

— Понятия не имею.

Я не мог… не хотел ее убивать. Она все еще являлась моей женой, матерью Даниэле и Симоны. Моя голова упала вперед под напором нахлынувших на меня эмоций.

— Кассио, — Фаро с мольбой сжал мое плечо.

— Позвони моему отцу. Попроси его приехать. Ему необходимо об этом знать. Пока никого не предупреждай. Нам нужно придумать какую-нибудь историю.

— Ты будешь держать интрижку Гайи в секрете?

— Конечно. Не хочу, чтобы люди знали. Мы все свалим на Андреа. Объяви его предателем, каковым он, вероятно, и был.

— Возможно, Гайя знает больше. Если она была его любовницей, они могли говорить об этом.

Я стряхнул с себя хватку Фаро. Новая волна ярости и отчаяния поднялась во мне.

— Мне нужно проверить, как она там.

— Кассио, — сказал Фаро, сжимая мое плечо. — Даже если ты не убьешь ее, ты больше не сможешь ей доверять. Твой брак закончился.

Я ничего не сказал, только поднялся по лестнице. Я нашел Гайю и доктора в ее спальне. Она лежала в постели, словно одурманенная наркотиками. Доктор был весь в поту, а на лбу у него красовалась припухлость.

— Она сопротивлялась. Пришлось усыпить ее и положить в постель. Иначе она причинила бы боль себе и ребенку, — доктор Сэл осмотрел мою окровавленную одежду. — Может, мне проверить ваши раны?

— С ребенком все в порядке? — спросил я с порога, не в силах войти, подойти ближе к моей жене и кровати, в которой она меня предала.

— Да. Конечно, это не идеально, что я должен был успокоить ее лекарствами. Если она все еще будет в такой истерике, когда проснется, нам придется ее сдерживать. Я не могу продолжать давать ей успокоительные в ее состоянии.

— Можем ли мы достать ребенка сейчас?

Сэл отрицательно покачал головой.

— Теоретически. Но мы должны дать еще две-три недели, по крайней мере.

Как я могу быть уверен, что ребенок в безопасности? Мне придется следить за Гайей круглосуточно и надеяться, что она переживет смерть Андреа. Я знал, что был глупцом, надеясь, что она справиться. И действительно, на что я мог надеяться в этот момент? Что мы будем жить под одной крышей, ненавидя друг друга? Гайя проводила каждую свободную минуту, желая моей жестокой смерти, а я каждый вздох, обижаясь на нее за то, что она сделала. Этот брак был мертв. Так было с самого начала.

— Оставайся с ней, — сказал я. Я вышел и направился в хозяйскую спальню, где быстро принял душ и оделся, прежде чем отправиться в комнату Даниэле.

Он заснул, свернувшись калачиком на своей стороне кровати. Я медленно подошел к нему и опустился на пол. Я погладил его по непослушным волосам. Он был похож на Гайю. Именно это все и говорили с самого начала. Ее карие глаза и темно-русые волосы, даже черты лица. У него не было ничего от меня. У моих сестер и матери был такой же темно-русый цвет волос, поэтому я предположил, что он унаследовал его от них. Я закрыл глаза. Андреа и Гайя были очень похожи внешне. Если Андреа являлся отцом Даниэле, это объясняло, почему он ничего не знал обо мне.

Острая боль пронзила мою грудь. Я посмотрел на маленького мальчика, которого любил больше всего на свете. Я никогда не любил Гайю, даже ради нее самой. Я уважал ее и заботился о ней, потому что она подарила мне самый чистый дар в мире: ребенка.

Я резко встал. В коридоре послышались голоса, один из которых принадлежал отцу. Я вышел и обнаружил, что Фаро и мой отец разговаривают настойчивым шепотом. В тот момент, когда отец посмотрел на меня, я пожалел, что не смог скрыть это от него. Он захромал ко мне, бледный и слабый. Схватив меня за плечо, его глаза изучали мои.

— Если ты хочешь, чтобы Гайя умерла после рождения ребенка, никто не будет винить тебя, и меньше всего я, мой сын.

Я кивнул. Это был бы не первый случай, когда член мафии убивает свою жену за измену. Разве все было бы иначе, если бы Гайя не была беременна? Неужели я убил бы ее, как убил Андреа? Я и раньше убивал женщин. Шлюх, которых байкеры держали поблизости ради минетов — но они были вооружены и пытались убить меня и моих людей.

Гайя все еще была женщиной, все еще моей женой, все еще матерью Симоны и Даниэле. Я не убью ее, если только это не будет ее жизнь против жизни моих детей или моей собственной.

— Я не хочу, чтобы она умерла.

Отец выглядел озадаченным.

— Фаро мне все рассказал. Как ты хочешь держать ее рядом с собой? Она представляет для тебя опасность.

— Я беспокоюсь не о своей жизни, а о жизни моих детей.

Отец взглянул на Фаро, потом снова на меня.

— Ты даже не знаешь, твои ли это дети. Тебе нужно сделать тест как можно скорее.

— И что потом? — прорычал я.

Отец пожал плечами, будто это было легко сделать.

— Если они не твои, мы можем отправить их с Гайей жить к ее семье, а ты найдешь себе новую жену, которая родит тебе детей.