Сладкое холодное блюдо

– Тебе не понять. Мне ведь тоже хотелось иметь семью! Но я была не слишком общительной, к тому же с клеймом «детдомовская». Женихи вокруг меня толпой не толпились. Никому я не была нужна. А Вадик хоть что-то для меня делал. И по-своему заботился. И я была ему за это очень благодарна! Даже убедила себя, что он и есть моя судьба. В общем, после второго курса я уже вышла за него замуж. Он как раз тогда свой дом строил. Мы его вместе благоустраивали, отделывали, придумывали какие-то приятные мелочи. Это сплотило нас еще больше! Тебе даже трудно себе представить, что значит для приютских детей свой собственный дом, да еще и построенный своими руками! Мне, конечно, как сироте, выдали жильё: комнату в коммуналке. Но там жили такие люди неприятные. Семья алкашей – раз. Девица легкого поведения – два. Она принимала клиентов круглосуточно, прямо проходной двор устроила! И полоумная бабушка – три. Та вечно выходила на улицу и жаловалась каждому встречному, что дочка ее обижает, бьет. А у нее никакой дочки-то и не было никогда! И еще из ее комнаты такой запах шел по всей квартире – ужас. Она забывала выбрасывать пропавшие продукты. Из-за этого в квартиру заходить не хотелось. Так что я в основном обреталась в общежитии, а комнату свою просто закрыла. А уж когда мы достроили дом и вселились в него, я была уверена, что наконец-то для меня наступило счастье!

– А оно и впрямь наступило?

– В тот момент – да. Правда, продлилось недолго. Вадик стал погуливать, причём с размахом! Мог неделями дома не появляться. Потом приезжал – загорелый, весёлый. Оказывается, с очередной пассией то в Крым смотался, то в Сочи слетал.

– Тебя это обижало?

Я задумалась:

– Не то чтобы обижало. Скорее – задевало. Мог бы и меня в Крым свозить! Но я не ревновала его, если ты именно это имеешь в виду. Я же говорю тебе: между нами не было не то что любви, а даже влюблённости мимолётной. Скорее, это были братско-сестринские отношения. Просто мы старались держаться вместе. Так что я с головой уходила в работу, и постепенно он стал перекладывать на меня все обязанности в нашем дизайнерском бюро. Он развлекался, а я работала без выходных. Но не роптала. Вся моя жизнь заключалась в работе, которую я всегда любила. Это же счастье – делать то, что нравится! Потом Вадик, нагулявшись, стал интересоваться бизнесом. Я же говорила, организаторский талант у него был, чуйка тоже – будь здоров! И дела у него как-то очень быстро пошли в гору. На него поначалу никто особо внимания не обращал. Ну вот примерно как ты – на Колыванова. Похожая ситуация. А он постепенно прибрал к рукам город. Я не буду грузить тебя подробностями. Просто ему удалось. Позже я узнала, что он и заказными убийствами не брезговал, но ни разу не попался. В политику никогда не лез, предпочитал оставаться в тени. Хватка у него оказалась бульдожья. Точнее – волчья. Ведь из приюта редко выходят с нормальной психикой. Это либо полностью раздавленные личности, либо зубастые волчата. Вот Вадик – второй вариант.

– А ты?

Я снова задумалась:

– Даже не знаю. Я же всегда была сама по себе. Даже ни с кем не общалась. Ну, я же рассказывала. – Он кивнул. – Так что мне удалось остаться каким-то средним вариантом, но все-таки с «волчьим» уклоном. Мне ведь тоже приходилось самостоятельно прогрызать дорогу в жизни. А здесь без острых зубов – никак.

– Как же вы с ним уживались?

– А никак. Мы просто негласно поделили дом. У него были свои комнаты, у меня – свои. Но поскольку каждый из нас жил в своём графике, это было не очень удобно. Поэтому я от него съехала. Комнату в неблагополучной коммуналке продала за бесценок каким-то гастарбайтерам. И купила себе нормальную квартиру.

– Не понял. За копейки от комнаты в коммуналке?

Я рассмеялась: