Сладкоречивый незнакомец (ЛП)

— О, мне уже лучше, — сказала я громко, и опустила лицо на полотенце. Не было слышно никаких звуков, кроме мягкого колыхания пара. Я чувствовала, как кровь прилила к моим щекам. Я лежала там, успокоенная теплым паром, теряя чувство времени. Я понятия не имела, сколько минут прошло, прежде чем я поняла, что Джек сел рядом со мной, и его бедро, прижатое ко мне.

— Как Люк? — пробормотала я.

— Внизу, в кроватке.

— Интересно, а если…

— Тихо. — Его руки успокаивали мою спину, легко скользя по влажной коже. Он начал с плеч, потирая, вытягивая чувствительность из моих напряженных мускулов. Давление усилилось. Я чувствовала кружение его больших пальцев по моим мускулам и коже, он работал настойчиво, вызывая удовольствие, пока беспомощный стон не вырвался из моего горла.

— О, это так чувствительно… Джек… Я не знаю, как ты делаешь это.

— Ш-ш-ш. — Он трудился над моей поясницей, скольжение его рук, стремительные длинные удары, проникающие все глубже, более короткие удары, выгоняющие прочь напряженность, и освобождающие затвердевшие мускулы. Я полностью отдалась его сильным неторопливым рукам, мое заледеневшее тело сотрясали тяжелые толчки. Он массировал мои плечи, бедра, ноги, перевернул меня и вытянул мои ноги в свои колени. Я издала негромкий звук удовольствия, когда почувствовала, что он проводит своими большими пальцами по моим интимным складкам.

— Жаль, что я так разозлилась, — сумела сказать я.

— Милая, у тебя была причина.

— Моя ужасная мать.

— Да. — Он разминал каждый палец моих ног отдельно. Его голос звучал сквозь пар очень мягко. — Тот совет, который она дала тебе, был гадким, потому что…

— Ты слышал это? О, Боже.

— Ты должна дать мне все, что я хочу, — сообщил мне Джек. — Ты должна окончательно испортить меня. И слишком поздно уже валять дурака, и ты чертовски симпатична без косметики.

Я улыбнулась, мои глаза были все еще закрыты. — Что насчет моих очков?

— Они меня определенно заводят.

— Тебя все, что угодно, заводит, — сказала я вяло.

— Не все. — Смех наполнил его голос.

— Да. Ты мог бы продавать свою сексуальность в одну из тех фармацевтических компаний, которые гарантируют четырехчасовую эрекцию. Ты должен посоветоваться со своим доктором.

— Я не нахожу эту мысль привлекательный. — Он двинулся вверх, раздвинул мои бедра, и я задохнулась, поскольку почувствовала дразнящие движения его пальцев во мне. — Тебе когда-либо ласкали эту дорожку, Элла? — прошептал он. — Нет? Лежи, не двигайся… Тебе это понравится, я обещаю…

И мое тело выгнулось дугой в ответ на красноречивые движения его рук, стены из плитки отозвались эхом на приглушенные звуки моего удовольствия.

Глава 20

На следующий день после визита моей матери, обнаружив себя на Мэйн-стрит, 1800, я почувствовала себя неуклюжей, с ободранной кожей, лишенной необходимой защиты. Я должна вернуться в обычное состояние. Мое детство дало мне способность продолжать жить как обычно, пройдя через все, что угодно, включая ядерный Холокост. Но кое-что о ее посещении, сам факт того, что он видел ее, выводило меня из равновесия.

Джек ушел в первой половине дня, чтобы навестить друга, который оказался в больнице после несчастного случая на охоте.

— Дикий кабан, — сказал мне Джек, когда я спросила, на кого охотился его друг. — Много несчастных случаев случается на охоте на кабанов.

— Почему?

— Мы должны делать это ночью, когда бегает большинство кабанов. Так что имеется кучка парней, бегущих вокруг леса, и стреляющих в добычу в темноте.

— Прекрасно.

Джек продолжил объяснять, что его друг стрелял в кабана двенадцатью патронами, приблизился к нему в глухом валежнике, думая, что он мертв, и кабан напал на него прежде, чем он смог достать свой нож. — Он боднул его в пах, — сказал Джек, вздрагивая.

— Удивительно, какими вспыльчивыми становятся те кабаны, когда вы стреляете в них, — сказала я.

Джек игриво шлепнул меня по попе. — Имей немного сострадания, женщина. Рана паха не тот предмет, над которым стоит смеяться.

— Мое сострадание полностью на стороне кабанов. Я надеюсь, что ты не слишком часто охотишься на кабанов. Я не хотела бы рисковать своей сексуальной жизнью из-за твоего опасного хобби.

— Я не охочусь на кабанов, — сказал мне Джек. — Если мне понадобится охотничий трофей этой ночью, я собираюсь найти его в кровати.

Когда Джек ушел, я некоторое время занималась моей колонкой.