Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове

Концерт прошел так круто, что мы с Иззи решили это отметить и ширнуться. В конце концов, мы ведь в Амстердаме, где легкие наркотики в основном легальны, а тяжелые должно быть нетрудно найти, – так мы рассуждали. Мы полвечера искали дилеров, и нам наконец удалось достать какой-то героин, но он оказался настолько разбавленным и слабым, что не стоил затраченных усилий. Очевидно, нас надули как туристов.

Мы сели на паром из Голландии в Англию, и для ребят из команды, у которых уже был гастрольный опыт, это не было чем-то необычным, а для нас – целое приключение. На пароме можно было курить сколько угодно травки до самого прибытия. Это было дико, все ребята из команды и из группы накурились до потери сознания, пытаясь прикончить все запасы, купленные в Амстердаме. И Аксель так накурился, что заснул в баре парома, прямо там на диванчике. Сначала мы были там одни, но потом в бар потянулись люди, и остальные пассажиры садились около Акселя и прямо на него облокачивались. Помню, как открывал одну за другой двери кают и за каждой находил кого-то из нашей команды – например, Билла, моего гитарного техника, – он изо всех сил пытался докурить оставшуюся траву до последней крошки, чтобы не пришлось выбрасывать ее за борт перед высадкой в Англии.

Гастроли завершились 8 октября 1987 года в Лондоне, и это было просто потрясающе. Мы постепенно становились собой. К тому моменту мы уже провели достаточно времени в дороге и понимали, что делаем. Мы стали чувствовать себя вместе комфортно: достаточно хорошо узнали друг друга, чтобы больше не думать о том, что делаем на сцене. Как только между музыкантами налаживается такая связь, можно свободно импровизировать, а благодаря этому каждый концерт становится уникальным. Концерт в «Хаммерсмит Одеон» был просто взрывным. Наши поклонники до сих пор говорят мне, что это был лучший наш концерт в их жизни. Концерты были по-настоящему удачными, как в тот вечер, когда мы хорошо взаимодействовали с Иззи – между нашими гитарами возникает такая необъяснимая связь. Или когда я вступал в диалог с ритм-секцией – Даффом и Стивеном. Или обменивался энергией и эмоциями с Акселем. Все вместе мы создавали мощнейшую энергию и направляли ее в зал, а зал дарил нам свою. Лучше площадки для этого не найти: «Хаммерсмит Одеон» – знаменитый зал, где играли все, от Motörhead и The Who до Black Sabbath, The Beatles и Джонни Кэша. А еще Боуи давал там свой последний концерт в амплуа Зигги Стардаста в 1973 году.

Мы вернулись в Штаты и, приземлившись в Нью-Йорке, сразу же отправились на Headbangers Ball

на MTV. Сразу после этого нам нужно было сесть в гастрольный автобус и за ночь доехать до места, где выступали Mötley Crüe, и играть у них на разогреве. Мы всю ночь провели в самолете, даже не приняли душ и были не в настроении для MTV. С того момента, как мы вошли в здание в десять утра, началось ужасное столкновение между грязными потными рок-музыкантами в похмелье, которые несколько недель колесили в одной и той же одежде, и корпоративным миром MTV. У стойки регистрации нас ждал представитель компании «Геффен» с фальшивой улыбочкой и жеманно-любезными жестами. Мы получили маленькие именные значки, прошли через турникет к лифту и оказались в комнате ожидания – такой зеленой комнате, где было два дивана и стол. У нас не было ни ассистента, ни удобств – вообще ничего. Конечно, у меня была с собой бутылка «Джека», так что я готов был потерпеть.

Было очевидно, что мы недовольны, поэтому кто-то сверху отправил к нам виджея Даунтаун Джули Браун поздороваться и ненадолго нас занять. У меня было такое чувство, что это не ее идея – казалось, она вообще не хотела находиться с нами в одной комнате. Она очень старалась, но и близко не походила на свой фирменный игривый образ. Скорее, она выглядела нервной и встревоженной. Очевидно, о нашей группе у нее были самые худшие предубеждения. Для человека из Нью-Йорка и к тому же из самого центра Джули Браун вызывала у меня какое-то странное отвращение. Если бы «Джек» у меня в бутылке подходил к концу, то я, наверное, высказал бы все, что думаю: «Заткнись уже к чертовой матери – мы тоже не хотим здесь находиться, но нам придется вместе пережить этот день!»