Славянский оберег. Семантика и структура.

2. Делать носителя опасности окаменевшим. Один из распространенных способов обезвредить носителя опасности — сделать его неподвижным, окаменевшим. Для достижения этой цели обычно использовался камень, в более редких случаях — железо

как вещество холодное и неподвижное, противопоставленное живой природе.

В ряде ритуальных действий камень используется для обезвреживания опасности, чтобы ее источник стал мертвым и неподвижным, как камень: чтобы волки не нападали на скотину, в день св. Саввы раскаляли на огне камень (серб. Косово); в Сочельник перед внесением в дом бадняка, хозяин клал камень под язык (серб.). В этот же день пастух должен был держать камень под языком (серб., хорв.), при этом {65} его спрашивали: «Что хранишь под языком? — Камень. — Зачем хранишь камень под языком? — Храню, чтобы у волков окаменели пасти и ноги, чтобы они не приходили к нашей скотине» [Ђукановић 1934, с. 239]. На Юрьев день зарывали в землю камешки с трех пастбищ и говорили: «Первой камешок волку в зубы, а другой камешок людям…» (з.-рус. [ЗРГО 1871/4, с. 322]). Чтобы предохранить пчел от сглаза, обходили пасеку, держа под языком камень, а затем произносили: «Як каминь сей твердый и студеный, так затвердилы… уста тому человеку, кто бы злую мысль имел…» (укр. [Милорадович 1991, с. 237]). Чтобы мыши не ели зерна, во время дожинок девушка, которая несла дожинальный букет в амбар, клала себе под язык камень (серб.); при закладке на хранение зерна хозяин клал в амбаре камень (бел., пол.); русские Вятского края при этом говорили: «Вот тебе камень, грызи, а хлеб не тронь» [Вятский 1994, с. 34]. Чтобы крот не разрывал картофельные грядки, при посадке картофеля в первую лунку клали камень со словами: «На тебе, крот, камень в рот, а картошку мою не шевель» (рус. [Громыко 1975, с. 134]). При упоминании волка следовало ударить чем-либо о камень, чтобы у того окаменела пасть (серб.). Чтобы предотвратить вред от вампира, при похоронах ему в рот вкладывали кремень (пол. [Seweryn 1956, s. 532]).

Этот мотив часто встречается в апотропеических формулах, произносимых при упоминании опасности. Говоря о волке, добавляли: «ками му у зубе» [камень ему в зубы] (серб.), «горячий му каминь в зубы» (з.-укр.); о змее: «ками joj у кљун» [камень ей в рот] (серб.) или: «уво им се у камен створило!» [пусть ухо у них окаменеет] (серб.); о черте: «бода́й скамінїв» [чтоб окаменел] (з.-укр.). Сербы кладут убитому волку камень в зубы и говорят: «Так бы всем волкам камень в пасти!» [Ђорђевић 1, с. 221]. При обезвреживании залома желают, чтобы у того, кто его сделал, «пастануть… сэрца камянем!» (полес.).

Этот мотив распространен преимущественно в западноукраинской и южнославянских традициях. В некоторых районах Сербии при упоминании волка в разговоре следует стукнуть чем-нибудь по камню и сказать: «гда би му се вилице окамениле» [Ђорђевић 1, с. 206]. В Сербии в районе гор. Проклетие первый день декабря празднуется, чтобы защитить скот от волков. У тех, кто соблюдал этот праздник, волк не сможет задрать скотину — «закамени му Бог вилице» [Бог сделает ему челюсти каменными] [Лутовац 1930, с. 110]. Для достижения этой же Цели сербский пастух весь Сочельник носил под языком камень [Ђукановић 1934, с. 237].

На вербальном уровне мотив реализуется в коротких формулах — приговорах, а также в апотропеических названиях источника опасности. Например, первый раз увидев весной змею, нужно трижды {66} сказать: «камен, железо» (серб. [Тројановић 1911, с. 33]) или «студено железо!» (болг.) — считалось, что жало змеи после этого окаменеет и она не сможет укусить. Чтобы ведьмы не отбирали у коров молоко, хозяйка в Сочельник у дверей хлева произносила: «Кто узима моје, тому камен и жељезо» [Кто возьмет мое, тому камень и железо] (серб. [Ђорђевић 1958, с. 56]). Сербская превентивная формула, произносимая при упоминании змеи: «уво им се у камеи створило!» [пусть ухо у них окаменеет] (Бачка [Кордунаш 1932, с. 88]), в некоторых случаях может употребляться как самостоятельное название волка — «скаменила му се уста» (серб. [Дучић 1931, с. 334]). Сюда примыкают также названия змеи каменица

(Косово [Ђорђевић 2, с. 104]), окаменица (Грбље [там же]) и волка каменик [Ђорђевић 1, с. 206], kamenjak

(хорв.), скаменюшник «черт» (з.-укр.), з камня «черт» (з.-укр. [Левкиевская 1993, с. 98-99]).

Мотив может воплощаться как в виде самостоятельной превентивной формулы, употребляющейся при упоминании о нечистой силе, так и в виде этой же формулы, редуцированной до апотропеического названия нечистой силы.