Славы притяженье

Родился он в 1934 году в Крыму. Перед самой войной родители, бывшие крестьяне, переехали в Москву. В 1941 году семилетнего Василя и его сестер отправили на каникулы к деду на Украину. Было обычное лето. Но один день останется в его памяти навсегда. Неожиданно послышался страшный, все нарастающий гул – зачем столько самолетов летит в сторону Одессы? Это было утром 22 июня. Несколько дней земля содрогалась от грохота. В хате деда поселился немецкий офицер, который часто доставал фотокарточку своих детей, подолгу рассматривал ее и плакал. Однажды он подарил Василю ремень, тот надел его – еще бы, такой подарок! А через несколько дней возле хаты остановился автомобиль, другой немецкий офицер увидел на мальчике ремень, приказал отдать. Василь отказался. Фашист рванул автомат и – р-раз, очередь над головой! Может быть, в то смертельное мгновение он вспомнил свою жизнь, которую могла оборвать безумная пуля.

«Помню, как колонны вооруженных фашистов шли и шли через нашу деревню на восток. Дед стоял у тына и причитал: всэ, погибли кацапы, погибли москали! Когда же через три с половиной года эти, уже обшарпанные, побитые вояки той же дорогой возвращались восвояси, дед так же стоял у тына и не мог поверить своим глазам: тю-у, дывысь, Василь!». В 1943 году в оккупации он впервые услышал слово «Сталинград», которое шепотом, но с радостью и благоговением передавалось из уст в уста. Слухи не обманули: к долгожданной радости, война пошла вспять. Василий Семенович хорошо помнит, как в ночь на 9 мая 1945 года Ю. Левитан сообщил о капитуляции поверженной фашистской Германии. Люди высыпали на улицу, обнимались и плакали – это была великая радость и великая гордость каждого и всех.

Прошли годы. И вновь «Великая Отечественная» – двадцатисерийный советско-американский документальный фильм. Кинолетопись величайшей из войн озвучена голосом Василия Ланового. Он встал лицом к экрану, чтобы еще раз взглянуть в лицо войне. «Адская работа – полгода стоять с микрофоном и состязаться с военной хроникой, выше которой ничего нет. Главным для меня было соответствовать этой бескомпромиссной правде. Когда я озвучивал картину, достаточно было вспомнить лишь годы моего военного детства – события, которые невозможно стереть из памяти. В эти двадцать серий, наверно, вошли все не сыгранные мною военные роли».

Автор фильма кинорежиссер Роман Кармен сам всю войну прошел с репортерской кинокамерой. Приступая к работе над «Великой Отечественной», он искал голос, который бы заставил заговорить немые кадры киноновостей на языке, понятном всем зрителям – и пережившим войну, и рожденным в мире. Он остановил свой выбор на Василии Лановом – возможно, он считал его, мальчишку военной поры, своим посланцем будущим поколениям, тем, кому посчастливится увидеть эту войну только на экране. Создатели фильма удостоились Ленинской премии, которую Василий Семенович считает высшей, непревзойденной наградой за свое творчество.

Но это было значительно позже. Известность же пришла к нему с другой ролью. Имя актера Ланового еще не было на слуху, но его начали узнавать как Павку Корчагина. Он получал тогда множество писем, люди так и писали: Павке Корчагину. Василий Семенович часто вспоминает письмо от одной девушки, которое начиналось словами: «Дорогой Павка, я слышала твой фильм. Я очень хочу видеть и завтра иду на операцию. Помоги мне вынести это!» Он тут же написал ответ, а через некоторое время еще одно письмо: «Дорогой Павка, я вижу, вижу, вижу!»

Кстати, сначала на эту роль был утвержден Георгий Юматов, и возможно, он смог бы более точно воплотить замысел Островского. Но режиссеры Александр Алов и Владимир Наумов сомневались. Видимо, уже почувствовали, что в шестидесятые годы, когда ушли железные сталинские принципы, появилось какое-то другое понимание героя. А тут еще впервые опубликовали воспоминания Андрея Жида о Николае Островском, о котором он сказал: «Это ваш коммунистический Иисус Христос». Василий Лановой вспоминает: «Режиссеры вдруг начали искать нечто соответствующее этой фразе, даже не героическое, а возвышенное, духовно отрешенное от бытовой стороны жизни. Это было на Киевской киностудии, я снимался в соседнем павильоне. Смотрю, они ходят, наблюдают. Подошли ко мне:

– Не хочешь попробоваться?

– А чего пробоваться? Играть должен я, ребята!

– А почему ты такой наглый?