След черного призрака

Здесь я уже из толпы не выделялась – тут все были одеты примерно так же, а вот Глеб в белой рубашке и джинсах смотрелся как интеллигент, случайно перепутавший библиотеку с пивной.

Флиртовать в таком месте я не рискнула – доказывай потом, что не намекала на «комнаты страсти». Да и какой в этом смысл, местных официанток всё равно не перещеголять. Одеты они были практически в бикини и на каждом посетителе отрабатывали индивидуальное стриптиз-шоу, нередко используя его в качестве шеста. Это понятно – размер чаевых напрямую зависит от степени расположения клиента.

Даже Глеб, пообщавшись с одной из них, охотно сунул девушке купюру в вырез топа, едва прикрывающего пышную грудь, а когда она отошла, смущённо, но назидательно заявил:

– Вот, бери пример, так ты и должна себя вести!

– Уже пыталась, а тебе почему-то не понравилось, – напомнила я. – Или наоборот – испугался, что может понравиться?

Он надулся, вспомнив недавний инцидент.

– Размечталась! На мне эти приёмчики отрабатывать не нужно. Вон сколько вокруг подопытных – выбирай любого.

Я огляделась – действительно много. Мужчины составляли восемьдесят процентов контингента кафешки. Женщины тут тоже были, но значительно меньше. Выглядели они так же, как и официантки, да и занимались примерно тем же, только уже в рамках другой профессии.

– На фоне такой конкуренции я вряд ли смогу выделиться и привлечь внимание. Да и ни к чему это. Здесь нет того, кого мы ищем.

– Откуда ты знаешь? – подозрительно прищурился рыжий.

– Я как радар улавливаю эмоции, особенно очень сильные. Всё, что чувствую здесь – вожделение, усталость, раздражение. Нет и намёка на ярость и ненависть. Даже от той девушки со шрамом из «Наоми» исходило больше негатива.

Глеб отмахнулся:

– Бракованный у тебя радар! Забудь о девушке. Там всё чисто. У неё алиби на последний случай.

– Э… а почему её вообще проверяли?

– Обычная процедура, полиция проверяет всех фигурантов: родственников, любовников, друзей. А она – подруга последней жертвы, Ольга Ворошилова. К тому же мотив не желать блондинке добра у неё имелся серьёзный.

– Какой? Внешность?

– Да. Знаешь, как она шрам получила? Там такая душещипательная история!

– Расскажи, люблю такие.

Он, как ни странно, послушался:

– Жили две подружки-красавицы Оля и Аня. Вместе учились в школе и бегали на танцы. Аня была более бойкой, острой на язык и с парнями не церемонилась. Однажды один обиженный кавалер решил отомстить за поруганные чувства и подстерёг блондинку у подъезда с пузырьком серной кислоты. Он не учёл того, что домой Аня возвращалась не одна. Оля первой заметила опасность и успела оттолкнуть подругу, но подставилась сама. С тех пор её красота осталась в прошлом, а виновата в этом Анна Логвинова.

– Действительно, печальная история…

– Хватит уже историй! – рассердился вдруг Глеб. – Ты не болтать, а работать должна, и не радаром, а… – Он замялся, подыскивая подходящую формулировку.

– Путаной, – подсказала я, предпочитаю называть вещи своими именами.

Рыжий тяжело вздохнул и корректно поправил:

– Приманкой. Здесь идеальная зона охоты. Только посмотри на эти рожи – каждый второй укладывается в психологический портрет убийцы.

– А что, уже и портрет имеется? С этого места подробнее.

– Просто предположение: судя по наносимым увечьям, у маньяка проблемы либо с внешностью, либо с процессом деторождения, а скорее всего и с тем, и с другим. Поэтому он портит лица и вырезает матки.

Я ещё раз оглядела посетителей забегаловки. Не похоже, чтобы кого-то из них заботила внешность или процесс деторождения, большинство интересовал разве что его начальный этап и возможность на нём заработать.

– Хватит глазеть, работай, – строго велел Глеб. – А то всё время из образа выходишь.

– Ты тоже! Должен играть роль трепетного возлюбленного, а ведёшь себя как заправский сутенёр, – парировала я и, закинув ногу на ногу, лучезарно улыбнулась какому-то бородатому детине со смешным девчачьим хвостиком на макушке.

Он мирно посасывал пиво из огромного жбана, но, заметив моё благосклонное расположение, отставил его в сторону и начал медленно и торжественно подниматься.

Мы с Глебом, разинув рты, следили за этим процессом. Казалось, он не закончится никогда.

– Ты поменьше кого-нибудь выбрать не могла? – с досадой шепнул мой телохранитель. – Это ж Гулливер какой-то!

– Ничего, ты ведь у нас Рембо, справишься.

– А зачем справляться, пойдёшь с ним и отработаешь всю программу по полной, – ухмыльнулся он, типа пошутил. – Это будет выглядеть очень убедительно.

– Точно, а для пущей убедительности, скажу ему, что единственная преграда на пути к нашему счастью – ты, – шепнула я, продолжая улыбаться Гулливеру.

Боюсь, только улыбка получилась немного нервной.